Ценности антикультуры: почему молодёжь выбирает наркотики?

Гости уже собираются. Трансляция вот-вот начнётся. Будьте с нами.

Эльвира Новикова: Проблема, которую мы сегодня обсуждаем, очень серьезная. На сколько культура употребления синтетических наркотиков проникла в молодежную среду?

Константин Фёдоров: Синтетические наркотики значительно дешевле наркотических средств натурального происхождения. Это существенный фактор. Распространители наркотических средст активно пользуются интернетом, а там в основном молодежь конечно. по итогам 2015 года в Новосибирске было изъято 247 кг наркотиков. Из них 83% - синтетика. И 12% изъятых наркотиков - героин, тоже очень опасный наркотик. 

Равиль Теркулов: Любое психоактивное вещество, начиная с табака, всегда опасно. Недавно на приеме у меня был молодой человек из лицея, мама обнаружила унего неизвестное вещество в пакетике. Я спрашиваю, зачем? Ответ: а у нас в лицее все курят кальян. Он тоже захотел. Но с синтетическими наркотиками все гораздо сложнее. Они могут вызвать шизофреноподобную симптоматику уже после 1-2 употреблений. 

Эльвира Новикова: по-прежнему не стихают споры, стоит ли вводить в школах какие-то запретительные меры, проверки?

Равиль Теркулов: тесты на наркотики в школах очень не эффективны. Я считаю, что это могла бы быть нормальная практика, если бы она носила выборочный и внезапный характер. 

Константин Федоров: я считаю, что низкая эффектвность этих тестов - результат неправильной работы педагогов. Нужно объяснять детям. что никто на них клеймо не поставит. Задача - выявить группу риска, на которую потом будут обращать внимание педагоги, родители. 

Юрий Фоломкин: дети черпают информацию в основном в интернете. Там же идет пропаганда и навязывание субкультур. Там же предлагают попробовать. Я считаю, что тестирование не будет его сдерживать от того, употреблять наркотики или нет. 

Наталья Сапелкина: на сколько мне известно. разработана программа - тестирование при помощи компьютеров. Как-то это внедряют уже?

Ольга Беляева: я видела эти тесты, с точки зрения психолога могу сказать. что эти тесты очень легко обойти. Любой ребенок поймет, как сманипулировать взрослым, отвечая на эти вопросы. 

Илья Грибенчук: Касательно запретов я согласен с тем, что отношение к запрету у детей всегда особое. И это противопоставление антикультура и культура - на мой взгял не совсем верное. Наркомания - это симптом современного общества с его особым отношением к запрету. Существует такое требование - требование к неограниченному потреблению, которое касается не только наркотиков, но и гаджетов. И что-то запрещать в этой ситуации приведет лишь к тому. что дополнительный запрет создаст лишь дополнительную потребность этот запрет нарушить.

Ольга Беляева: Согласна. Наркоман - незрелый человек. И любой запрет превращает его в ребенка, когда он пытается нарушить его. Сейчас границы разрушены, а в свободе мы жить не умеем. не только дети, но и взрослые. Для меня проблема наркомании - это проблема незрелости. Длительная история реабилитации. потому что ребенка нужно доращивать до взрослого, даже если ему 40 лет.

Наталья Сапелкина: Я знаю эту проблему изнутри, и могу подтвердить ту истину, что проблема наркомании - это проблема семьи. В большей степени нужно работать даже не с детьми, а с родителями. Реанимировать иснтитут семьи. Нам нужно возвращаться к духовности, к вере. Я за то, чтобы помимо психологов с семьями работали и священники. 

Игорь Панкевич: Мне кажется, если бы в школах показывали последствия употребления наркотиков, и делали на этом упор, то люди понимали бы лучше последствия своих действий. Т.е. задача - вводить в школах определенную дисциплину. 

Равиль Теркулов: Возраст идеальных наркоманов сегодня 20-25 лет. Это Европейская тенденция. 

Лилия Кузнецова: Я хотела бы отреагировать на предложение о тестировании. Мы - взрослые люди - регулярно сталкиваемся с наркологом. когда получаем водительские права, или еще что-то. Мне кажется, если бы с тестированием в школе было что-то похожее, то родители и дети не воспринимали бы это как какой-то позор. Объяснять нужно даже самые простые вещи. Это то, о чем нам зачастую говорят родители детей, подростков, которые попадают в нам в реабилитационный центр. 

Константин Федоров: 140 рейдов по клубам мы провели в 2015 году. Около 400 потребителей наркотиков удалось задержать. Возраст в основном молодежь. Всем за употребление наркотиков суд вынес предписание пройти медицинскую реабилитацию. Руководству этих клубов выносится представление о принятии мер. 

Юрий Фоломкин: Как ведется работа с закладками и номерами телефонов в интернете?

Константин Федоров: 200 сайтов в прошлом году мы заблокировали. Нужно обязательно разъяснять через СМИ, что каждый человек через Роспотребнадзор может участоввать в блокировании этих сайтов. По телефонам. Большинство этих телефонов, которые пишут на заборах, не имеют никакого отношения к наркотикам. Наверно для кого-то это будет новость, но если вы позвоните по этому телефону и перечислите деньги, они пойдут скорее всего на зону. Понятно, что потребитель не пойдет жаловаться в полицию на обман. А зря (улыбается). 

Равиль Теркулов: Что касается тестирования. Есть тесты, которые можно купить в аптеках. Некоторые в свободной продаже в апеках не существуют. Они для специалистов. Сегодня в основном присутствует смешанный прием. поэтому обычными тестами их не выявить. 

Алексей Ильин: Работа, которая сейчас проводится, лекции. родительские собрания. проверки - дают маленький результат. Проблема в том, что взрослые сами не соответствуют тем нормам, которые они пропагандируют. Они выпивают по праздникам. Тут надо, мне кажется, жестче работать с родителями, вплоть до того, что привлекать их за соучастие в употреблении своих детей. Родители боятся, что их ребенка поставят на учет. Но они не думают о том, что скрыв этот факт, их ребенок может кого-то убить. Это вопрос честности. 

Иван Коев: То, что люди становятся нарокманами - это следствие. Это замкнутый порочный круг, который постоянно рождает проблемы. Т.е. нужно обращать внимание и на семью, и одновременно работать с детьми. Ведь если человек употребляет наркотик, это же не причина. Он пытается заглушить какую-то боль свою. Почему мы не работаем с этим? 

Андрей Чертков: Реабилитацию до конца проходит максимум 3-7%. Почему так много случаев, когда человек возвращается в употребление? Мы много работаем с родителями, общаемся с ними на родительских собраниях, которые проходят в нашем реабилитационном центре. Но как только ребенок показывает какие-то хорошие результаты, они частно забирают ребенка из центра. А он реабилитацию не прошел, и снова срыв. 

Роман Бондаренко: Родители до сих пор воспринимают реабилитационный центр как наказание. И потом забирают его при первых успехах. Это проблема конечно.

Юрий Фоломкин: Сейчас к сожалению темп жизни такой, что у многих родителей просто физически нет времени уделять достаточное внимание детям. И куда-то увлечь его потом очень тяжело. У нас количество занимающихся спортом детей в департаменте сейчас уменьшается. После школы дети сидят дома, в Интернете. 

Наталья Сапелкина: Но что делать с созависимыми? Ведется какая-то работа7

Равиль Теркулов: Вопрос совершенно правильно поставлен. Такие группы по работе с созависимыми у нас есть. Но есть еще и другая проблема. Уровень депрессии сейчас в обществе крайне высок. Поэтому если в целом говорить о профилактике аддиктивного поведения, нужно еще и это учитывать.

Илья Грибенчук: Хотелось бы немножко разбавить единогласие. Да, всегда хочется найти виноватого в любой ситуации, но моя практика показывает, что снимать вопрос ответственности с самого человека не стоит. Субъект - это всегда загадка. Почему он выбрал именно этот путь для себя? Мы не знаем. Что-то не сработало, и это всегда вопрос, что именно. Работа с семьей - это важно, но не уверен, что это будет самым эффективнм способом. Нельзя вылечить наркоманию. Мы можем только помочь человеку, который сам захотел этого.