Несколько лет назад в России на высшем уровне началось обсуждение доступности объектов культуры, медицины и социальной жизни для инвалидов.
Специализированные парковки, общественный транспорт, пандусы, подъемники, обучение в обычной школе, достойная работа. Реализация всего этого важна для человека с ограниченными возможностями практически в каждом городе страны.
Как удалось продвинуться в создании это самой «доступной среды» для людей с ограниченными возможностями? И почему до сих пор мы по большей части говорим не о том, что сделано, а об отдельных победах конкретного инвалида, который добился права на нормальную жизнь?
Барьер на барьере
Одна из основных проблем колясочников – это невозможность свободно передвигаться. И речь тут идет не только о перемещениях по городу, хотя и о них, конечно, тоже. Чаще всего сложности начинаются в собственных квартирах и подъездах инвалидов, из которых попросту нет возможности выбраться.
У 19-летней Влады из Ставрополья детский церебральный паралич, передвигаться она может только на инвалидной коляске. Поскольку Влада с мамой живут в доме, который, по словам коммунальщиков, «не приспособлен для установки пандуса», последний раз девушка была на свежем воздухе больше полугода назад. Выбраться за пределы квартиры девушка может только с маминой помощью – сначала по лестнице, поскольку лифт не ходит до их этажа, после – на лифте. Конечное испытание – выход из подъезда. На многочисленные просьбы Елены, мамы Влады, ей ответили: «если поставить пандус, лестница получится слишком узкой, и другие соседи будут жаловаться».
О тех же проблемах говорит и Кадрия Афлитонова, спортсменка из Волгограда, передвигающаяся на инвалидной коляске: «Я живу на 10 этаже, и в моем доме иногда не работает лифт. Что говорить о доступности среды, если я даже из дома выбраться не могу».
Само отсутствие пандусов или наличие, но неприспособленных к пользованию, еще одна общероссийская проблема. Так, на Среднем Урале они есть менее чем у половины социальных и культурных учреждений. Да и их наличие – еще не решение вопроса. Есть те, что сделаны «для галочки».
В Архангельске пандусами оборудованы 13 % зданий. Не стал мириться с такой ситуацией в регионе инвалид-колясочник Александр (имя по просьбе мужчины изменено). Он в прямом смысле слова отвоевал свое право заезжать в магазин. Терпение у Александра закончилась, когда его, ожидавшего жену у входа в магазин, приняли за нищего.
«Дело в том, что даже по пандусу в некоторые магазины не подняться. На кого они рассчитаны? Они очень крутые! Один раз я даже перевернулся на таком пандусе, - возмущается мужчина. – Но это мало волнует владельцев архангельских магазинов, ведь формально закон они выполнили, пандус установили. А тот факт, что воспользоваться этим сооружением инвалид не может, это уже, как считают некоторые из бизнесменов, «проблема самих инвалидов». Мол, не нравится, крутите колесо в другой магазин». Александру и приходилось «крутить колесо» чуть ли не за квартал от дома, чтобы купить молока и хлеба.
Александр добился решения суда, в котором признается нарушением отсутствие пандусов на входе в магазин. Местных предпринимателей обязали оборудовать магазины пандусами и выплатить Александру 50 тысяч рублей за моральный вред.
В Волгограде же бизнесмены решать вопрос с пандусами не торопятся - уплатить штраф за отсутствие безбарьерной среды дешевле, чем ее создать.
«Иногда люди идут навстречу. Например, сотрудники НЭТа (Нового Экспериментального театра - прим. ред.) на руках заносят в здание. Но нельзя ведь постоянно так решать проблему – коляска с человеком может весить до 100 килограммов, — говорит Кадрия. — В Волгограде даже новые объекты строят без учета интересов людей с инвалидностью. Например, глядя на проект реконструкции Центральной набережной, я так и не увидела, где же там можно передвигаться на коляске».
Как признаются многие, если и удается выбраться из собственной квартиры – с неимоверной затратой сил – на улице инвалида ждут новые испытания. Даже самый обычный переход проезжей части вызывает трудности, поскольку бордюры выше 4 см – а таких в стране большинство – для колясочников непреодолимы.
Итак, если человеку с ограниченными возможностями удалось выбраться из своей квартиры, с трудом, но дались передвижения на коляске по городу, встает вопрос о специально оборудованном общественном транспорте. Шесть таких троллейбусов было запущено прошлой весной в Оренбурге. Площадки в них специально приспособлены для того, чтобы на них могли заезжать инвалиды-колясочники.
В Хабаровске с общественным транспортом для инвалидов не все так просто. В городе пока только около двух десятков так называемых низкопольных вагонов и автобусов. Проехав в одном из них, известный в городе блогер Александр Леонкин, поделился впечатлениями в сети: «Еду и спрашиваю у кондуктора: а как пандус вообще открывается этот? Водителем как-то?
- Ну да, в отверстие в центре пандуса вставляется крючок и опускается пандус.
- То есть не автоматически?
- Нет, водителю выйти нужно и сделать. Но я уже давно на этом автобусе езжу, и мы ни разу пандус не опускали.
Какая-то бабуля тут подхватила разговор: То есть с вами ни разу инвалиды-колясочники не ездили?
- Нет, при мне ни разу никого не было.
В общем, так и сидят наши инвалиды по домам, хоть пандусы лепи, хоть не лепи».
Такое нужное производство
В свою очередь, проживающие в Татарстане люди с ограниченными возможностями столкнулись с неожиданным барьером – отсутствием подходящих протезов. Проблема возникла сразу по двум причинам - в стране отменили лицензии на производство протезно-ортопедической продукции, и на рынок пришли фирмы без опыта; кроме того, татарстанцам запретили выбирать, где заказывать протезы. Министерство труда, занятости и соцзащиты РТ отправляет большинство инвалидов к победителю тендера. Остальных распределяют по оставшимся предприятиям. Для многих инвалидов такой подход стал катастрофой. Юристы в такой ситуации советуют судиться – и не в одиночку, а коллективно.
В Челябинске же есть маленькая компания, состоящая из 11 человек. Несколько лет она производит пандусы и подъемники, цена которых во много раз ниже аналогов по стране. В производстве не используют никаких ненужных «наворотов», которые значительно удорожают спецсредства. На свои изобретения челябинские мастера - помощники людям с ограниченными возможностями - оформили патент.
Полноценно учиться и работать
В России существует закон о трудоустройстве людей с ограниченными возможностями, однако в реальности не все происходит согласно его букве.
К примеру, в Новосибирской области проживают почти 35 тысяч людей трудоспособного возраста с ограниченными возможностями. Из них имеют работу лишь 36,6%. Хотя желают её получить гораздо больше, ведь на мизерные пенсии и пособия прожить очень трудно. Видимо, работодатели опасаются, что такой сотрудник будет неэффективно работать, с ним нужно будет «нянчиться».
В регионе инвалидам помогает устроиться организация «Новая карьера». «Например, человек раньше трудился водителем маршрутки, но после ДТП не может сесть за руль. Как ему дальше жить? Где получить новую профессию, если он всю жизнь работал шофёром? Так у меня родилась идея проекта «Новая карьера», которая даёт возможность переобучиться людям с ограниченными возможностями, получить новую специальность», - говорит руководитель проекта Елизавета Федорова.
Есть немало примеров, когда человеку, ставшему инвалидом, удалось найти точку приложения своих сил. Один из них - 32-летний Роман Протасов из Краснодара. После автомобильной аварии, усадившей молодого человека в инвалидное кресло, Роман стал изучать программирование и этим подрабатывать. Сейчас он – администратор самого большого русскоязычного портала «disability.ru» для инвалидов. И кому, как не ему, знать, с какими трудностями сталкиваются колясочники, передвигаясь по городским улицам.
«Работая на этом сайте, я как бы держу руку на пульсе. Вижу, что и каким образом делают власти для людей с ограниченными возможностями в других странах, сравниваю, анализирую», - говорит Роман.
Еще одна вдохновляющая история произошла в Иркутске. Инна Шишкина, девушка-колясочница, которая живет с диагнозом рассеянный склероз, сама зарабатывает на жизнь, разводя цветы и продавая их в Интернете. Несколько лет назад она начала выращивать комнатные цветы и продавать их через Интернет по всей России. Не остановившись на простом разведении, Инна начала осваивать опыт селекционера, который оказался удачным – в маленьком цветочном бизнесе появились новые сорта.
«Всякие «сюси-пуси» – шаль и задумчивое сидение у окна – это не мой формат, - делится своими взглядами на жизнь девушка. - У меня нет «гнездышка». Мой дом не имеет ничего общего со мной, он как купе в поезде, просто нужен для чего-то на какое-то время. Вот начать резать и печь листовое витражное стекло, сидя в коляске - это мой формат, рассекать по Европе - это вот моё».
Для того, чтобы подготовить молодого человека, столкнувшегося с инвалидностью, к полноценной и по –настоящему наполненной жизни, в Самаре открыли школу, где учеников не делят на здоровых и инвалидов.
«Для таких ребят карантин или каникулы - наказание, потому что в коллективе они расцветают, - делится уникальным опытом директор школы Ирина Раткевич. - А ведь у нас учатся не только «опорники», мы принимаем и «детей дождя» - страдающих разновидностями раннего детского аутизма, которым вообще трудно находиться в обычных школах. Мама одного такого мальчика рассказывала, что её сын каждый раз на протяжении трёх лет учёбы в нашей школе втягивает голову в плечи и опускает взгляд, когда они, по дороге к нам, проезжают мимо его бывшей школы. Сейчас мальчик здоровается, участвует в праздниках, выступает на сцене и уверенно отвечает у доски».
Отношение, а не инфраструктура
Очень часто многие явления, накопленный опыт в том или ином вопросе сравнивают с зарубежными. И вопрос о доступной среде для инвалидов здесь не исключение. Можно много и долго сравнивать, к примеру, сколько пандусов в российских городах, а сколько в заграничных. Но спортсмен-колясочник Лоуренс (Трупер) Джонсон, посетивший Приморье с мастер-классами по баскетболу, обратил внимание на совсем другие, неинфраструктурные вещи: «Условия, в которых живут люди с ограниченными возможностями, - это, в первую очередь, человеческие взаимоотношения, которые гораздо важнее технической стороны вопроса. Готовность помочь и готовность принять помощь».
Есть еще один момент. В России принято говорить - инвалиды, в Европе и США - люди с ограниченными возможностями. Одно и то же? Да не совсем. Разница в отношении общества. Может, с этого и начинается та самая «доступная среда»?