В селе Криводановка Новосибирской области из жизни ушла узница концлагеря Важничая Александра Борисовна. Перед смертью она рассказала, какой видела войну, как жила ее семья в тяжелые годы, и как оказалась в маленьком сибирском селе. История сибирячки – в материале nsk.aif.ru.
Переселили в Сибирь
«Для того, чтобы история была понятной, нужно рассказывать её в порядке хронологии, поэтому расскажу всё с самого начала и по порядку», - с этих слов Александра Борисовна начала свой рассказ. До войны ее семья жила в Белоруссии, а потом их переселили в Криводановку под Новосибирском, потому что Сибирь только начинала заселяться. Родилась женщина уже здесь.
По словам Александры Борисовны, её папе жизнь в Сибири сразу не понравилась - сильные морозы и много снега. Поэтому глава семьи решил вернуться в Белоруссию и начать там строительство дома. Уже через некоторое время он написал, чтобы его родные приезжали, так как не хватало хозяйственных рук.
«И мы с мамой поехали в Белоруссию. Не успели мы доехать до Москвы, как началась война. 22 июня 1941 года мы были в Москве, где нам объявили о войне. Я тогда была очень маленькая», - рассказывала женщина группе «Криводановка и Марусино: life and news».
Забрали у матери и дали нерусские имена
Александру с мамой ждала очень долгая дорога до Гомеля. Когда женщина с маленькой дочкой приехали на Родину, глава семьи уже был в партизанах.
Как отметила Александра Борисовна, дом, который купил её папа, стоял рядом с немецкой комендатурой. Рядом был выкопан ров, где немцы показывали, как они расправляются с русскими. Глава семейства возвращался домой тайно и только ночью, потому что фашисты не должны были узнать об этом ни в коем случае.
«Это был уже 1943 год, и здесь немцы держали нас на прицеле. Нам нельзя было выходить, разговаривать с кем-либо», - делилась подробностями ребенок войны.
Через некоторое время всех русских отправили в Германию. Сначала Александра Борисовна оказалась с мамой в Польше. По словам сибирячки, по дороге у нее родилась сестренка, когда ее мать рожала, ей говорили: «Мария, не кричи». Могли пристрелить. Немцы запрещали издавать какие-либо звуки.
«Там было распределение на взрослых и детей. Детей отправляли в приют, а взрослых на тяжёлые работы. Когда нас с сестрой определили в приют, мне было 3 года, а ей 10 дней, поэтому в приюте она была в младшей группе. Но мне разрешили общаться с ней», - рассказывала сибирячка.
По словам женщины, сестрам дали нерусские имена. Александра была Томи, а новорожденная сестренка – Мэри. Старшая быстро научилась разговаривать на немецком языке. При этом мать все равно продолжала их искать.
Александра Борисовна вспоминала, когда ее мама работала на лесоповале, там чинила немцам одежду, то могла часто убегать в неизвестном направлении, чтобы найти своих детей. Однако её тут же находили, ловили, избивали и заставляли снова работать.
Сестренка умерла
Сибирячка рассказывала, что так продолжалось долгое время, но народ постепенно чувствовал приближение окончания войны, а затем, со слов собеседницы, американцы или англичане давали машины и адреса русских детей. Так мама и нашла маленькую Сашу и ее сестренку.
«Мама узнала нас только по внешнему виду, зашла и говорит: «Вот моя третья стоит – Шура». А младшую сестру я маме показала, она ее не помнила, ей было 10 дней, когда забрали нас», - рассказывала Александра Борисовна.
В то время у ее мамы был хозяин – состоятельный мужчина.
К тому время близился конец войны, но, по словам женщины, плакать или радоваться было запрещено. Потом военнопленных начали возвращать на родину. Когда Саша с мамой и сестрой вернулись в Белоруссию, то младшая девочка умерла. У нее была неизвестная болезнь, тельце было все в ранках.
«Помню, хлеб с опилками ели, суп с брюквой», - рассказывала со слезами на глазах Александра Борисовна.
Вернулись в Криводановку
Как рассказывала Александра Борисовна, в Гомеле все были в курсе, что семья вернулась из Германии, но никто не знал, как они там выжили. Часто ночью приходили с проверками, так как их начали принимать за предателей. Мать женщины не выдержала такого отношения, и семья вернулась в Криводановку под Новосибирском. За лето Александра научилась снова говорить по-русски, а когда пошла в школу, оба языка знала хорошо. Однако долгое время ей нельзя было говорить о том, что в годы войны она была в Германии.
«Тяжело очень было в военное время. Нам мазали волосы какой-то ужасной смесью, благодаря которой волос не было, был только пушок», - раскрыла жуткие подробности Александра Борисовна. 
Собеседница призналась, что, когда после 80-х ей предложили посетить те места в Германии, она не решилась.
«Тяжело вспоминать. Больно. Не нужно войны», - рассказывала Александра Борисовна.
Какой Александру Борисовну запомнила внучка
Журналист АиФ-Новосибирск связался с внучкой Александры Борисовны, которая рассказала, какой была женщина. С ее слов, бабушка, несмотря на трудное детство, была образованной и интиллигентной.
«Я бы даже сказала, она была как с высшего общества. Всегда была ухоженной, по ночам делала укладки, маникюр, чтобы с утра выглядеть на все сто. Это все помнят. Еще имела хороший вкус в одежде, любила красивые бытовые вещи, особенно посуду. И это учитывая дефицит в те годы во всем!» - поделилась Анна.
Александра Борисовна работала бухгалтером, поэтому внучка решила пойти по стопам бабушки и выбрала эту профессию.
«Также она любила во всем порядок: и в документах, и в доме. Могла легко уладить семейные конфликты. Здоровья, конечно, крепкого никогда не было, но духом была, как сталь», - заключила Анна.
