У Даниила Соколкина непростая жизненная история. С раннего детства он учился быть таким же, как все, но одновременно с этим – быть уникальным. Организатор проектов для людей с ОВЗ, участник телевизионного шоу «Удивительные люди» и просто тот, кто не умеет сдаваться, – о человеческих способностях, зрении и помощи людям.
«Я хотел помогать людям»
– Даниил, расскажите немного про свой проект «Встречи с человеком-невидимкой».
– Проект «Встречи с человеком-невидимкой» родился в один из самых кризисных для меня времён, когда у меня были трудности как финансовые, так и психологические. Я начал проходить обучение в разных бизнес-школах, начал смотреть, на каком уровне там повышают личную эффективность человека. Некоторые модели мне нравились, некоторые я посчитал неприемлемыми по отношению к человеку, так как там были и морально-психологическое давление, и прессинг. Я подумал, что тоже хотел бы помогать людям, выводить их на результат, но другим путём, пытаясь взрастить в них уверенность. И чтобы работать с подсознанием человека, я создал такую форму: завязываю человеку глаза, и мы идём по городу, общаясь. Мозг человека в этот момент занят физиологией, и я могу в это время корректировать его личностные установки, повышать его личностный рост и уверенность. Обычной прогулкой я могу выводить человека на какой-то новый результат.
– Это ведь не единственный Ваш проект. Не так давно Вы учредили благотворительный фонд. Для кого он?
– 22 октября 2019 года появился общественный благотворительный фонд по социализации незрячих и слабовидящих людей «Луч надежды». Я занимаюсь обучением незрячих детей разным жизненно необходимым навыкам. Также сейчас я оказываю адресную помощь некоторым людям в покупке тифлосредств – тростей, тетрадей для незрячих детей.
– А какие у этих детей, помимо социализации, ещё есть проблемы? Образование, самореализация?
– Проблем не так много на самом деле. У них есть мотивация, чтобы стать самостоятельными и независимыми, но не всех детей получается вывести на этот уровень, потому что есть такое понятие, как гиперопека. Порой родители могут сильно опекать ребёнка, и он не становится самостоятельным.
– Вы работаете и с детьми, и со взрослыми?
– Я работаю преимущественно с детьми и практически не работаю со взрослыми. Почему? Потому что они слабозамотивированы. Мало активных людей, которые сами способны что-то сделать. Мы же прекрасно понимаем, что всё, что будет происходить в нашей жизни, зависит только от нас. Да, можно обеспечить город тактильной плиткой, «брайлевскими» табличками, но если человек не хочет ходить, если у него внутреннего потенциала нет, то он и не пойдёт. А если он хочет полноценно развиваться, то в любых условиях сможет найти себе применение и способы адаптации к этой жизни. Я часто слышу такую фразу незрячих: «Надо делать везде доступную среду». И отвечаю: а почему такое огромное, многоуровневое общество должно приспосабливаться под маленькую группу незрячих людей? А вам не кажется, что незрячие люди тоже должны приспосабливаться к тому обществу, в котором они живут? И многие об этом задумываются. Ведь, повторюсь, всё зависит от человека.
– Вы помогаете детям в социализации, обеспечиваете их необходимыми предметами для жизни и учёбы, а в творчестве, в котором Вы сильны, помогаете?
– Я обучаю работе со звуком. В том числе незрячих детей я обучаю звукорежиссуре: работе с изготовлением аудиоматериала, аудиомонтажу. Обучаю их также вокалу, притом неважно, зрячий ребёнок или нет. Конечно, все занятия, которые я провожу для незрячих, абсолютно бесплатны.
– Вы ведь ещё участвовали в телевизионном проекте «Удивительные люди»?
– Я туда попал случайно. Целенаправленно туда не шёл. Про меня организаторам просто рассказал один незрячий человек, участник, мой знакомый. И узнал, буду ли участвовать. Я как-то испугался сначала, а потом решил попробовать.
– Что показывали на проекте?
– Для прохождения кастинга мне нужно было снять видео по эхолокации. Я его снял, но понял, что это что-то неинтересное, и я показал организаторам, что умею определять тональный набор. Я могу по звуку определить клавишу, которую нажимает человек. Организаторам понравилось, и они взяли это за основу. Так и получился сюжет, где я определял по звуку клавиш телефонные номера девушек, на которые ведущий должен был дозвониться.
Немного о «доступном городе»
– Новосибирск называют «доступным городом». А какие проблемные места для людей с ОВЗ вы подмечаете в Новосибирске?
– Я передвигаюсь по городу часто и много, и практически везде, где я был, ориентироваться можно хорошо. Достаточно, чтобы был обычный тротуар с нормальным бордюром, который можно ощущать тростью, и звуковой светофор, с количеством и грамотным расположением которых есть проблемы. Если нет звукового, пусть будет обычный, регулируемый, в рабочем состоянии. Потому что человек, который не видит, способен определить, какой загорается свет, даже если нет звукового светофора, потому что он может послушать направление машин и сориентироваться, как они перед ним движутся.
– Почему нарушений хоть и немного, но всё же они есть в городе, который называют «доступным»?
– Потому что у нас, к сожалению, экспертами по такому вопросу, как доступный город, являются люди, которые могут быть некомпетентны, которые никакого отношения не имеют к проблемам человека с ОВЗ практически, и многие вопросы они решают не так, как их можно было бы решить. Например, на практике они могут не отдавать себе отчёт в том, как устанавливают, скажем, светофоры. Это совершенно неправильно и не помогает в адекватном понимании социализации для незрячих людей.
– Мы много говорили о мотивации детей, родителей, их желании развиваться, но откуда Вы берёте силы для такой широкой деятельности?
– Моя жизненная история достаточно непростая. Я рано потерял родителей. Было два пути: либо стать не нужным никому человеком, либо жить и работать. Тогда я ещё учился в школе, и там у меня были подшефные ребята-первоклассники, которые нуждались в помощи. И вот когда я задумался о печальных последствиях того, если что-то со мной случится, у меня в голове что-то щёлкнуло – а что будут делать малыши, которые к тебе привыкли? И меня это остановило. И сейчас жизненные трудности сохраняются, но я уже не позволю себе плохих мыслей. У меня есть люди, которым я помогаю, которые нуждаются в моей поддержке и которым будет без меня тяжело.
– Значит, отдача от учеников сильная?
– Очень сильная. Конечно, меня мотивируют и люди, которых я знаю. Например, Алексей Талай, у него нет рук и ног. Я с ним знаком лично – человек занимается и бизнесом, и благотворительностью. И такие примеры очень вдохновляют.
Сюзанна Закарян
