Новосибирск, 7 мая, АиФ – Новосибирск - В течение тринадцати Александр ТИМОФЕЕВ работал в Звездном городке испытателем космической техники и много раз глядел в глаза смерти. Сегодня он — исполнительный директор Новосибирского отделения федерации космонавтики России, заместитель директора ДЮЦ «Планетарий».
Секретные испытания
Nsk.aif.ru: С кем из космонавтов вы были знакомы?
.jpg)
А.Т.: Практически со всеми, кроме Гагарина, Волкова, Пацаева, Добровольского, Комарова - они погибли до того, как я поступил на службу. Со всеми остальными общались во время испытаний. Самыми интересными и непредсказуемыми были испытания на выживаемость: работы в гидролаборатории, на полигонах, в открытом море... Мы погибали и воскресали, выкручивались из безвыходных положений, ведь невозможно представить, что может произойти в тот или иной момент в космосе. Поэтому моделировали самые разные, иногда, казалось, нереальные ситуации. Однажды перед нами стояла задача выйти из тонущего аппарата, который приземлился нештатно, то есть не так, как запланировано. Якобы был аварийный пуск, не сработал ряд систем, и аппарат тонет в море. Ситуация была смоделирована так, что первая волна захлестывала люк наполовину, вторая - полностью. У меня, правда, есть маленький баллончик с воздухом, которого должно было хватить на пять-шесть минут. Вокруг ничего не видно - темно. Пытаюсь выйти из аппарата и не могу, словно кто-то держит меня! Пытаюсь спокойно разобраться, что случилось. Оказалось, что скафандр постромкой зацепился за кресло. Двигаться в скафандре, сжатом давлением воды, очень неудобно. Но наверху знают, что воздуха у меня на пять минут, поэтому будут ждать. С огромным трудом я отцепил постромку - на это ушло не больше двух минут, но воздух у меня уже закончился! Пришлось задержать дыхание и быстрее, чем следовало, пониматься наверх. В таких условиях можно получить кессонную болезнь. Я чудом выжил... Позже выяснилось, что, пока мы обедали перед испытаниями, к нашему оборудованию подходили ребята-слесари. Им было интересно, как это - воздухом из баллона подышать. Каждый из любопытствующих попробовал! Конечно, потом с ними были разборки.
Nsk.aif.ru: Могли космонавты покинуть самолет в случае опасности до его приземления?
А.Т.: Мы испытывали аварийное покидание «Бурана». Представьте, что в аппарате вы сидите грудью вверх в летном скафандре, серьезно сковывающем движения. В течение одиннадцати секунд нужно его покинуть: за это время надо встать, определить направление выхода, открыть один люк, второй, выпрыгнуть из «Бурана» - а под тобой 40 метров пространства без сеток и смягчающих падение приспособлений. Путь движения такой: из «Бурана» - в «приемник», где нужно умудриться не застрять в разорванной ветровой защите, потом несколько десятков метров лететь в желобе для спуска. Испытания, кроме прочих замечаний, показали, что на заводе неверно заварили желоб - приходилось съезжать с огромной скоростью именно по сварочному шву на пятой точке. Больно! Мы сначала ругались, потом долго сочиняли указания по доработке склиза. Зато после проведенных испытаний в «Буране» были учтены практически все, даже такие мелочи.
«Буран» - лучший аппарат
Nsk.aif.ru: Тем не менее от аппаратов «Буран» отказались…
А.Т.: Очень жаль. Это был корабль нового поколения, и он мог показать результаты, о которых мы до сих пор только мечтаем. Отказ от полетов на «Буране» - трагедия отечественной космонавтики, поверьте. Мало кто знает, что этот корабль на высоте 18 км самостоятельно, автоматически определил, что ему надо садиться с другой стороны, развернулся в воздухе и приземлился так, как надо. Уникальное достижение! Этому предшествовала работа летчиков - они «учили» «Буран» садиться.
Пара слов о секретности. Первый полет человека в космос - для всех важен сам этот факт! А для узкого круга специалистов был еще один принципиальный аспект: капсула опустилась именно в заданном квадрате. Посвященные знали, что в капсулу вместо космонавта могли положить атомную бомбу. И она опустилась бы точно туда, куда планировали….
Nsk.aif.ru: Перед вами ставили задачи, выполнение которых могло стоить жизни?
А.Т.: Часто так и было. Например, на морских испытаниях мы одну и ту же сложнейшую задачу выполняли несколько десятков раз - нужно было разработать схему действий во внештатной ситуации. Спускаемый аппарат на воде двигается в трех плоскостях - проще говоря, крутится так, что мама не горюй… Внутри - страшная жара, мы в скафандрах, только добавляющих неудобства. Корабли сопровождения стоили очень дорого, поэтому времени для отдыха и восстановления нам не давали. Ежедневно на испытаниях мы теряли до двух килограммов веса…
Кстати, были и курьезные случаи. Как-то после этих испытаний мы вернулись в гостиницу совершенно вымотанные и знать не знали, что в водоснабжение гостиницы каким-то образом попала канализация. Экипаж попил странноватого на вкус чаю - в итоге всю ночь мы промучились тяжелейшим кишечным отравлением. А утром надо было работать: испытаний никто не отменял и менять график не собирался. Мы отработали, конечно, весь день на таблетках.
Этот случай мы потом долго со смехом вспоминали. Без юмора там нельзя. Спасатели, пораженные сложностью задач, как-то сказали, что обещают найти наши тела. А вот спасти нас они не успеют - слишком жесткие условия работы…
Nsk.aif.ru: Снимали напряжение русским способом?
А.Т.: Крайне редко. Однажды я прилетел на полигон, открыл холодильник в своей комнате - а там целая батарея бутылок с прозрачной жидкостью. Выяснилось, что в бутылках спирт, который стоит тут уже не первый год. Ребята его не употребляли - после него очень тяжело на испытаниях. Правда, сознаюсь, привезенная мной бутылка водки ушла на ура.
Nsk.aif.ru: Удавалось предусмотреть все внештатные ситуации, возникавшие в космосе?
А.Т.: Не знаю ни одних испытаний, на которых было бы все предусмотрено. Когда ребята летят в космос, у них есть штатный полетный журнал - там расписаны все этапы их пребывания на станции, что и как надо делать. А есть и «нештатный», он в несколько раз больше. В нем содержится информация о том, что не предусмотрели на Земле. Иногда в нем есть пустые места - для некоторых ситуаций невозможно найти решения, экипаж должен действовать на свое усмотрение.
Небо, космос - такая сфера деятельности, которая не любит частой смены инженерных решений. Конструкторы не меняют ничего в аппарате, успешно прошедшем испытания и показавшем хорошие результаты работы. Например, «Буран» летал на лампах. 20 тонн лишнего веса! Генеральный конструктор отказался менять конструкцию - нормально работает, не трогаем!
Nsk.aif.ru: Над чем сегодня работают конструкторы космических аппаратов?
А.Т.: Мне кажется, что следующим достижением человека должен быть полет на Марс. Но до этого еще долго. Сегодня в космосе нет кооперации, а для того чтобы достичь «красной планеты», нужно объединить усилия всех земных изобретателей, конструкторов и т. д. Освоенные скорости не позволяют людям попасть на Марс. Надо бы научиться подпитывать энергией ракету с Земли - лететь, грубо говоря, на лазерном луче. Или, красивая идея, лететь на молнии. Звучит фантастично, но почему бы и нет?
Над Новосибирском «проплыли» серебристые облака 
Новосибирский планетарий приглашает посмотреть на вспыхнувшую звезду 
Сибирячка Анна Баранцева: «Я всегда знала, что шрам на ноге сделает меня богатой» 
Профессия – не приговор. Как выбрать путь? 
Работа «по душе». Почему школьникам не надо бояться выбрать не ту профессию