«Укроботам не верьте». Что происходит в НВВКУ после окончания мобилизации

Алексей Лукоянов / "АиФ-Новосибирск"

В пятницу, 28 октября, министр обороны РФ Сергей Шойгу на встрече с президентом Владимиром Путиным объявил об окончании частичной мобилизации в России. В Новосибирской области призвали несколько тысяч человек, часть из них уже отправились в зону СВО. Что сейчас происходит в училище и какой настрой у тех, кто ещё только проходит боевую подготовку, узнал на месте корреспондент «АиФ-Новосибирск».

   
   

Запретили свидания?

— Я пришла, куда ты сказал! Ты только один день на сборах, а уже мне все мозги вынес! Какой из тебя военный?! — кричит в трубку девушка в серой куртке, стоящая в 10 метрах от КПП.

Тактично интересуюсь, с кем и почему ссорится. Говорит, призвали мужа — и он «весь ушёл в сборы и своих товарищей, обо мне не вспоминает даже». Мужчину понять можно — здесь многие радуются возможности вспомнить навыки, которые получили в армии.

Фото: "АиФ-Новосибирск"/ Алексей Лукоянов

Вдоль забора — сплошь солдаты, которые ходят с вещевыми сумками и пакетами. Нахмурившийся военный с георгиевской лентой в форме буквы V смотрит куда-то вдаль, периодически посматривает на часы. 

— Можно вас отвлечь? Правда ли, что здесь запретили свидания? — решаю из первых уст проверить информацию, которая появилась накануне в соцсетях.

— Нет такого, не запрещали. Ко мне сегодня жена с дочкой вечером должны приехать, — отвечает он.

На всякий случай переспрашиваю у другого солдата, идущего мимо нас — он подтверждает, что никакого запрета на встречи с родственниками не вводили.

   
   

И в самом деле: вдалеке, ближе к палаточному лагерю, виднеется семья, которая обступила своего мужа, отца и сына. В руках у них — пакеты с вещами, на лицах — улыбки.

— Держи, папочка! — громко говорит маленькая девочка, видимо, дочка военного, и протягивает отцу какой-то маленький свёрток.

Оглядываюсь и замечаю, что поддержать своего защитника пришла не только эта семья. Вон идут к КПП женщина с двумя детьми, там стоит бабушка с пакетом картошки...

Фото: "АиФ-Новосибирск"

Внезапно в метрах двух от меня тормозит машина. Из неё выходят двое парней и обнимают подбежавшего к ним солдата, хлопают его по плечу.

— Че, как сам, брат? — заводит разговор водитель автомобиля, — и мобилизованный начинает оживлённо что-то им говорить.

Его слова глушит грохот подъезжающего «Урала». А следом за грузовиком — автобус с солдатами. Видимо, вернулись с учений — вечер, время позднее.

 «Дезертиров нет, никто не паникует»

Чтобы пообщаться с мобилизованными, пытаюсь найти выход к палаточному лагерю, но тщетно - его обнесли высоким забором, чтобы на территорию не заходили посторонние. Заворачиваю за угол ограждения, прохожу к горожам и внезапно слышу оклик со спины:

— Слышь! Тут не ходят! Дальше нельзя.

Оборачиваюсь — трое военных, с жёлтой нашивкой «К» на плече. Курсанты. Представляюсь, объясняю свою миссию.

Фото: "АиФ-Новосибирск"/ Алексей Лукоянов

— А, ну, давай, мы тебе тоже про себя расскажем, — сразу оживляется русый, коренастый парень, видимо, самый старший из этой тройки. — Меня Рома зовут, — представляется, протягивает руку. 

Пожимаю в ответ.

— Мурат, — говорит другой курсант.

— Марат, — называет имя третий.

Ребята, как они рассказали, стерегут забор и ходят вдоль периметра. Табличка «Режимный объект», запрещающая проход, и два метра профнастила не всегда останавливают нежелательных лиц — приходится вылавливать нарушителей и следить за порядком.

— Были случаи, когда военные сами пытались оставить часть. Не знаю, почему, но не дезертиры. Дезертиров нет, никто не паникует, — говорит Марат. 

Фото: "АиФ-Новосибирск"/ Алексей Лукоянов

Он и его товарищи находятся на сборах уже месяц. Как подчеркнули все трое курсантов, условия в лагере хорошие:

— Кормят вкусно, сыты, до магазина закупаться не ходим.

— В палатках там печки стоят, никто не замёрз.

С обмундированием и оружием, заключают они, проблем тоже нет. 

Разговор подходит к концу. На моё предложение закурить курсанты отвечают отказом: «Мы спортсмены, не курим, не пьём».

Насчёт алкоголя уточнили: это единственное, что нельзя приносить мобилизованным в часть. Другие передачи никто не запрещал. Встречаться с родственниками тоже можно - главное, нужно быть готовым по первому приказу вернуться на территорию училища.

Иду обратно к КПП через присыпанный снегом лес.

«С лета хотел поехать добровольцем»

Стемнело. Возле входа уже не так многолюдно. Семьи, которые приходили на свидания к военным, разошлись — в поле зрения только один солдат. Решаю поинтересоваться, как настрой, как подготовка.

— Я Игорь. Настрой? Ну, в полном порядке. Готов ко всему, — говорит мужчина. 

 —Кем до мобилизации работали? Вы местный или приехали? — спрашиваю.

— Я из Кемерово. С лета хотел поехать добровольцем, но не сложилось. Повестка пришла, пошёл. Я не ссу, бегать не стал. Работал охранником, — ответил мобилизованный, не став вдаваться в подробности.

Фото: "АиФ-Новосибирск"/ Алексей Лукоянов

Спросил про питание и обмундирование. Игорь претензий не высказал — мужчину всё устраивает. 

— В интернете писали, что все типа плохо, но за этим по-любому укроботы стоят, — добавил он в завершение разговора и пошёл к себе в роту: надолго выходить из училища нельзя.

Иду дальше вдоль забора. Навстречу двое солдат, у всех рюкзаки. Но идут неспешно, вроде бы не торопятся. Один поговорить не соглашается: «Не доверяю журналистам». Зато его компаньон — высокий и бородатый, с нашивкой Z на плече — оказывается более словоохотливым. 

— Настрой боевой. У меня родственники в Луганске, есть стимул, есть за что сражаться, — отвечает он на вопрос о том, что испытывает после призыва.

До мобилизации Андрей — так представился мужчина — работал грузчиком. Но в сентябре он уволился и до получения повестки не работал.

— Жена со всем помогала, пока я не работал. Со сборами тоже помогала, и «зетку» на шапку пришила, — рассказал мобилизованный.

Фото: "АиФ-Новосибирск"/ Алексей Лукоянов

Как и кемеровчанин Игорь, Андрей качество обмундирования похвалил — бушлат «греет как печка».

— И на сборах нас [готовят] тоже хорошо. Вспомнил как служил. Это 20 с копейками лет назад было, сейчас мне 42, — делится солдат.

На этом моменте мы прощаемся. Андрей уходит в часть. А я — к автобусной остановке.