Отказалась от бизнеса
В 1902 году с группой строителей из Самары в посёлок Ново-Николаевск приехала молодая женщина – Павла Смирнова. Дочь священника, воспитанная в духе православных традиций и заповедей, окончившая епархиальное женское училище и успевшая приобрести педагогический опыт, работая домашним учителем, она открыла двухклассную начальную школу для подготовки девочек и мальчиков к поступлению в гимназию.
Учебное заведение ширилось, а вот помещение гимназии – двухэтажный дом, арендованный у купца Маштакова на ул. Асинкритовской, – всё более приходило в негодность. Акт, составленный в 1912 году специальной комиссией, удостоверял, что здание женской гимназии «холодное, сырое, заражённое грибом, плохо освещаемое и очень недостаточное по своим размерам...» Но строительство нового помещения было отложено в связи с началом Первой мировой войны, поэтому с 1913 года Попечительский совет гимназии стал арендовать два здания, принадлежавших барнаульскому купцу Ивану Тимофеевичу Сурикову. Одно из них, 3-этажное здание бывшего городского казначейства, расположенное на углу ул. Кузнецкой (ныне это Ленина, 11) и ул. Гондатти (Урицкого, 25), до сих пор украшает Новосибирск. В то время и оно было далеко не идеальным для учебного заведения, но снаружи впечатляло: третий этаж имел балкон с ажурной металлической решёткой, к которой была прикреплена вывеска «Ново-Николаевская женская гимназия». На крыше имелся красивый парапет с фигурными лепными вазами. Верхние части печной и водопроводной труб были выполнены из фигурной жести. Здание имело красивое парадное крыльцо. А окна украшали резные деревянные наличники. Возможно, поэтому здание смотрелось лёгким и торжественным. К сожалению, ему пришлось не раз испытать на себе разрушельную силу огня, но хоть и отреставрированным, его всё-таки могут видеть сегодня новосибирцы и гости города.
За крестьянок платили «всем миром»
Плата за обучение в гимназии была по тем временам немаленькой: в подготовительных классах она составляла 50 рублей в год, в основных – 100, в дополнительном 8-м (педагогическом) – 150. Но это вовсе не означало, что гимназическое образование могли получить только дети состоятельных родителей. Наряду с дочерьми ново-николаевской «элиты» в гимназии учились девочки из крестьянских семей Каинска, Коченёво, Болотного, Ордынского. И это было красноречивым свидетельством демократичного подхода Смирновой в обучении гимназисток. Ей не раз приходилось убеждать Попечительский совет (в него входили известные и уважаемые люди – архитектор Крячков, инженер-путеец Тихомиров) и состоятельных горожан в необходимости оказывать посильную материальную помощь одарённым ученицам, не имевшим возможности платить за обучение.
Но гимназистки и сами старались помочь подругам. С целью собрать средства на оплату учёбы девочкам из бедных семей устраивались благотворительные вечера. Размер суммы, собранной за вечер, публиковался в местной газете, а затем решалось, за кого именно следует в первую очередь внести плату за учение.
Всевидящее око классной дамы
Во многом отношения между учителями, воспитателями и гимназистками формировались под влиянием представлений самой Павлы Смирновой о том, каким должно быть учебное заведение. Порядки в гимназии отличались строгостью: все гимназистки были одеты в одинаковую форму – тёмно-зеленое платье с фартуком. Не разрешалось носить украшения. На ногах обычно носили льняные чулки, ботинки или туфли. Гимназистки заплетали волосы в косы, банты были темные, а белые вплетались по праздникам. Такое единообразие сглаживало различия между девочками из обеспеченных и бедных семей. Учительницы тоже носили форменную одежду, но синего цвета.
В гимназии с первого класса осваивался иностранный язык. Кроме наук, большое внимание в женской гимназии уделялось искусству ведения домашнего хозяйства. Гимназистки пекли печенье для благотворительных вечеров, учились шить, вязать, вышивать и овладевали другими полезными навыками, необходимыми будущей рачительной хозяйке дома.
Классные дамы контролировали своих подопечных и за пределами учебного заведения. Гимназисткам запрещалось посещение кинематографа. Нельзя было также участвовать в общественных мероприятиях, посещать маскарады, даже если они проводились как семейные вечера. За нарушение запретов могло грозить даже «удаление из гимназии».
По сохранившимся воспоминаниям гимназисток, директор гимназии была «среднего роста, стройная, в синем форменном платье с рюшами. При виде гимназисток Павла Алексеевна улыбалась, на реверанс отвечала наклоном головы, беседу вела тихим, мягким голосом», «удивительны были в ней всегда прямая осанка, добрые, внимательные глаза, проникающие в душу, голос, который она никогда не повышала». Наш земляк, писатель Михаил Щукин, работавший с архивными материалами по Первой женской Ново-Николаевской гимназии, так и не смог найти подробных сведений о ней. «Как человек, который полностью отдаётся делу своей жизни и служит ему не за страх, а за совесть, Павла Алексеевна лишена была болезненного честолюбия. Самым важным для неё оставалось всегда лишь одно — её гимназия, а всё остальное, похоже, имело второстепенное значение».
У Павлы Смирновой не было семьи. Её семьей была гимназия. Она старалась делать все, чтобы её коллеги всегда оставались на высоте нравственности и подвижничества.
Возглавлять гимназию Павле Алексеевне довелось до 1 июля 1918 года. С приходом в Ново-Николаевск «красных» гимназия закрылась. Какие причины заставили Павлу Смирнову покинуть свой пост и по своей ли воле она это сделала, остаётся неизвестным.
При подготовке материала использована документальная повесть М. Щукина «Белый фартук, белый бант».
О трагической судьбе выпускниц Первой женской гимназии читайте в следующем номере.
Импортозамещение на ощупь. Почему сельхознаука на грани вымирания? 
«Наука – только для сильных личностей»: почему учёные уезжают за рубеж? 
Полеты во сне и наяву. Военный лётчик о жизни в небе и на земле 
Альтернатива хлопку. Новосибирские ученые создали новый сорт мискантуса 
Новосибирские ученые внедряют экономичные технологии в энергетику