«Шёл в милицию, думал, буду бороться с преступниками — пришлось воевать»

«Сегодня многие молодые люди считают нормальным выражение «каждый сам за себя». На войне такие принципы не работают. настоящие мужчины не бросают своих друзей не только на поле боя, но и в мирной жизни», – считает подполковник в запасе Анатолий Рожков.

По ночам разгружали вагоны

– Анатолий, те, кто знает вас лично, уверяют: о вас можно было бы написать целую книгу – семь командировок в «горячие точки», тяжёлое ранение. И вы всё равно не бросили службу. Стать военным – это была ваша мечта?

– С детства я заворожённо смотрел на людей в форме. Мне очень хотелось быть похожим на старшего брата, который служил в Афганистане. Поэтому после школы я с радостью пошёл в армию, а после неё хотел поступать в военное училище. Но судьба распорядилась немного по-другому…

После года службы я пошёл в отпуск и на Родине встретился с тренером, который занимался с нами ещё в школьном спортзале. Он служил в милиции и рассказал мне, что создаётся новое спецподразделение УВД – ОМОН. Я загорелся идеей там работать.

– Не страшно было? В начале девяностых, когда создавалось подразделение, военные и полиция были не в самом большом почёте…

– Первое время, когда я пришёл, было всё нормально. А потом началось: дефолт, задержка зарплаты. В нерабочее время мои коллеги, как и я, подрабатывали где могли: например, по ночам вагоны разгружали. Семью ведь надо было как-то кормить. А потом пошли командировки в Осетию, Чечню. Тогда многие стали уходить, не выдерживали. Помню, когда в 95-м году первый раз попал в Чечню, наше подразделение бросили на штурм Грозного. Это был настоящий шок: сожжённая техника, стрельба, плач детей и женщин. Мы ведь, когда в милицию шли, думали, будем бороться с преступниками. А пришлось воевать. Но в этом тогда заключалась наша задача.

Я благодарен своей жене Лене, что она никогда не ставила мне ультиматум: либо я, либо работа. Истории от знакомых приходилось слышать всякие. Бывало, возвращается муж из такой командировки, а на столе записка «Извини, я так больше не могу». Многие уходили из ОМОНа, устраивались в банки, ЧОПы, телохранителями становились – зарплата там была в разы больше.

Я никогда не думал – уходить или нет. Когда не хватало денег – подрабатывал, но бросить работу никогда не хотелось.

– Насколько долгими были командировки в «горячие точки»?

– Сначала отправляли туда на месяц–два, потом, бывало, и на полгода уезжали. Дети, жёны надолго оставались одни. Но у нас так принято, что одних их никогда не бросали. Если семья в частном секторе живёт – зимой коллеги по работе приедут, снег откидают. Случилось что-то – всегда помогут. На праздники детей тоже всегда поздравляли, чтобы не чувствовали себя безотцовщиной. Под Новый год начальник сам переодевался в костюм Деда Мороза и ездил по домам, поздравлял детей омоновцев, которые были в это время в «горячих точках», с Новым годом.

Год в больнице

– В одной из командировок вы были тяжело ранены…

– Это была моя седьмая командировка. В июне 2001 года я проходил службу на Северном Кавказе. До возвращения домой оставалось две недели. Новосибирские омоновцы возвращались из Ханкалы на базу. Не доехав до неё всего километр, мы с ребятами попали в засаду. Сначала прогремел взрыв, потом боевики начали обстреливать машины.

Трое сотрудников из нашего отряда были ранены. Я получил тяжёлое ранение в грудь и ноги, они были просто раздроблены осколками. Если бы не мои сослуживцы, умер бы от потери крови. Они вытащили меня из-под пуль, остановили кровотечение, донесли до машины.

Сначала меня доставили в госпиталь в Ханкалу, затем переправили во Владикавказ, оттуда – в Ростов-на-Дону, потом был военный госпиталь в Новосибирске. На больничной койке я провёл 14 месяцев, перенёс девять операций. Врачи сотворили чудо – сохранили мне ногу. Но при этом всегда говорили, что если бы не мои сослуживцы, которые правильно оказали первую помощь, меня бы просто не было в живых.

– Кто поддерживал вас, когда вы были в больнице?

– Жена Лена постоянно была рядом и сослуживцы каждый день навещали. На пропускном пункте у них уже даже документы не спрашивали, знали. Врачи тоже всегда подбадривали, предлагали мне новые методы в лечении.

Однажды началась гангрена, и врач сказал, что спасти от ампутации могут только антибиотики нового поколения. Лекарство нужно было срочно, а в России тогда его не было. И парни, мои сослуживцы, привезли антибиотики из Ганновера. До сих пор не рассказывают, как их добыли, но если бы не они – не знаю, удалось ли бы мне ногу сохранить.

– После госпиталя вы могли спокойно уйти на пенсию. Почему решили остаться на службе?

– Мне предлагали оформить инвалидность и получать пенсию, сидя дома. Но я отказался, не хотел так жить. Попросил разрешения начальника остаться на службе. В ОМОНе мне подыскали должность, которая не требовала командировок в «горячие точки», я стал старшим инструктором по боевой подготовке. Но сам я не давал себе спуску – уровень подготовки бойцов был таким высоким, что нас приглашали проводить занятия для омоновцев в других регионах.

– Вы ещё проводите уроки мужества в школах. Девчонки тоже их посещают?

– Девчонки самые благодарные слушатели! А в сёлах ещё и бабушки с дедушками приходят, остаются после урока, подробности узнают. Школьницы часто спрашивают, как попасть в ОМОН, берут ли девушек в «горячие точки».

Вести уроки мужества впервые мне предложили в 2004 году. Молодёжью тогда вообще особо никто не занимался, о патриотическом воспитании говорить не приходилось. Однажды я встретился случайно с директором школы, где учился. Он попросил прийти, рассказать мальчишкам об истории отряда, о том, как мы служили, о парнях, которые погибли, защищая Родину. Показал мальчишкам боевые снаряды и приёмы рукопашного боя. У ребятни глаза загорелись. С тех пор такие уроки мы с ребятами из отряда проводим регулярно.

Заниматься приходилось в том числе с трудными подростками. Однажды увидел, как парни жалуются друг на друга учителю. Меня это удивило – зачем подставлять товарища. Я говорю: «А если нападёт кто на улице на твоего приятеля, защищать будешь?» «Нет, – говорит, – не буду». Каждый, получается, сам за себя, и этого не стесняются. Но на войне так нельзя – там, если твой товарищ не выживет, ты тоже не выживешь. Я им рассказал свою историю, как ребята меня спасли, рискуя жизнью. Мальчишки задумались.

– С Днём защитника Отечества поздравляют всех мужчин, независимо от того, служили они или нет. Это правильно?

– Да. Всякое бывает, кто-то по здоровью не может служить, кто-то по другим причинам. Но я уверен, если случится война – все встанут и пойдут защищать Родину вместе.

Справка: Анатолий Рожков. Подполковник в запасе, старший инструктор боевой подготовки. Родился 13 июля 1970 года в Новосибирске. Закончил НГПУ по специальности «учитель труда». Служил в ОМОНе, семь раз бывал в командировках в «горячих точках». Награждён двумя орденами Мужества, медалями «За заслуги перед Отечеством» (первой и второй степеней), медалью «За отвагу».

Смотрите также:

• Ветеран первой чеченской войны: «Я знал, что террористы хотят развалить страну, и шел воевать» →
• Голубые береты мужества. Старшина о том, кто сегодня служит в рядах ВДВ →
• Полпред Сергей Меняйло: «Армия – это школа мужества» →