«По болотам и вулканам, через моря, поля и веси: идти туда, куда не ступала нога человека» – такой девиз у геодезиста из Новосибирска Михаила Камбулова.
Тяга к новому
Его профессия всегда была полна опасностей и приключений, но самой памятной географической точкой стал полуостров Камчатка, где молодой специалист проводил высокоточные геодезические наблюдения и измерения, которые позволяли зафиксировать движение земной коры. Там он взбирался на скалы, тонул на водяных переправах, падал на вертолёте и даже встречался с медведями.
«Я всегда мечтал стать археологом, потому что очень любил историю и хотел, как и любой мальчишка, путешествовать, – говорит Михаил Юрьевич. – Эта тяга к неизвестному была у меня всегда, сколько себя помню. Например, ещё в детстве я часто представлял себя героем рассказов Фенимора Купера. После армии в 1980-м году поступил в Новосибирский институт инженеров геодезии, аэрофотосъёмки и картографии (НИИГАиК) на специальность (ныне СГУГиТ) «астрономогеодезия». В 1984 году окончил учёбу и по системе распределения кадров на три года отправился на Хабаровское предприятие № 2 «Главное управление геодезии и картографии» (ГУГиК). Благодаря этому мне удалось побывать в экспедициях по Дальнему Востоку, преимущественно на Камчатке. Там мы обрабатывали методику предсказывания землетрясений геофизическими методами».
Михаил стремился познать свою профессию вдоль и поперёк, но, как и любой начинающий специалист, испытывал трудности.
«У молодого землемера мало практического опыта с высокоточными инструментами, поэтому возникали трудности в процессе работы. Было сложно, например, отыскивать малоразмерные цели на большом расстоянии», – вспоминает мужчина.
По словам Михаила, сейчас специальности «астроном-геодезист» уже не существует, потому что современное геодезическое оборудование способно точнее и быстрее, чем человек, ориентирующийся по звёздам, получать нужные координаты.
«Эта профессия требует кропотливости и аккуратности, внимательности и честности, – говорит Михаил Камбулов. – Её, кстати, можно сравнить с разведкой: геодезист собирает информацию, обрабатывает её, оформляет в виде карты, и если он выполнит свою работу недобросовестно – беда. К тому же для обывателя необжитые места – это романтика, а для геодезиста – быт».
Сейчас же, по словам землемера, геодезия стала более «домашней» – специалистов больше не отправляют в длительные командировки, ведь качество приборов стало лучше и производительность труда увеличилась. В бытовом плане также теперь проще – геодезистам редко приходится ночевать в палатках. Отношение к специальности тоже поменялось.
«Среди молодых людей есть те, кто знает и умеет, а есть такие, кому ничего не надо, – рассуждает сибиряк. – Большинство идут в институт за дипломом, а в профессии остаются лишь единицы».
Изменились сейчас и условия оплаты труда. Так, у современного геодезиста зарплата зависит от объёма объекта, над которым ему предстоит работать, а раньше всё было иначе.
«Ещё в царской России существовал корпус военных топографов, – говорит Михаил Юрьевич. –Эти люди имели высокие чины, их труд хорошо оплачивали. В советское время профессия тоже ценилась: например, при Сталине геодезия входила в состав НКВД, при Хрущёве в состав МВД. А труд на Камчатке тем более оплачивали достойно. Люди знали наверняка, что если пошли в эту профессию – без хлеба не останутся, а сейчас геодезия стала коммерческой сферой, её не финансирует государство».
Опасность на каждом шагу
Михаил вспоминает, что работать участникам экспедиции приходилось при любых погодных условиях. Разве что во время тумана исследований не проводили.
Молодым советским специалистам полюбилась нетронутая природа этих мест. Горы с вечной мерзлотой, реки и леса, в которых медведей было больше, чем людей, и, конечно же, вулканы.
«На Камчатке вулканов больше, чем во всём мире, даже сегодня учёные не могут назвать их точное количество. Большинство специалистов утверждают, что на полуострове – более трёхсот огнедышащих сопок, каждая из которых уникальна своими формами и рельефом. Я побывал на Толбачинском, Ключевском, Безымянном, Карымском вулканах, где видел много интересных явлений. Например, как они «просыпаются». Бывало, выйдешь на сопку, а Безымянный понемногу извергает лаву, будто дремлет и в то же время наблюдает за тобой».
Во время работы на Камчатке геодезисты сталкивались с немалыми трудностями. Особенно страшно специалистам было в моменты встреч с дикими животными, например, с таким непредсказуемым зверем, как медведь.
«Пока жили на полуострове, видели орлов, лис, не раз встречали хозяина тайги – медведя. Так, однажды я стоял на берегу реки и видел на противоположном медведицу и её трёх медвежат. Когда она меня заметила, напряглась телом и издала предупреждающий рёв. Ей не составило бы труда перебежать реку по мелководью и напасть на меня. В руках у меня была винтовка. Я нагнулся, аккуратно положил оружие на землю и замер. Медведица ещё с минуту наблюдала за мной, а затем направилась с медвежатами в сторону леса. В другой раз поздно вечером, когда вертолётчики только высадили нас на очередной геодинамический полигон, мы разбили лагерь, выгрузили провизию и легли спать в палатки. Утром, когда проснулись, увидели след медведя. Видимо, косолапый ночью гулял между палаткой и продуктовым складом. Он не тронул наши сооружения, но если бы кто-то собрался выйти из укрытия или зверь решил разведать содержимое палатки, мы бы и крикнуть не успели», – вспоминает герой.
А однажды во время переправы через горную реку команду геодезистов чуть не затянуло в воду под ледяную пробку из-за сильного течения. На узком участке быстрого речного потока протяжённостью больше 100 метров с высокими обледенелыми берегами лодку стало затягивать.
«Всё обошлось благодаря быстрой реакции бригады, – говорит Михаил. – Ребята начали усиленно работать вёслами, чтобы поскорее преодолеть трудный участок, и мы выплыли на безопасное место. А ведь могло бы всё закончиться трагично – в Хабаровске погибла целая бригада геодезистов во время переправы».
А ещё однажды Михаил Юрьевич с командой чуть не разбился на вертолёте.
«Мы летели на очередной пункт на высоте примерно 500 метров, – вспоминает мужчина. – Неожиданно пилоты словно потеряли управление, и вертолёт начал падать. Всего за какие-то три секунды свободного падения у меня перед глазами промелькнула вся жизнь. Оказалось, из-за низкой облачности вертолётчики не видели землю и, чтобы лишний раз не маневрировать и не жечь горючее, отключили двигатель. Таким способом они вышли из зоны облаков, а мы подумали, что это конец. С такой работой никогда не знаешь, где встретишь свою гибель».
Сейчас Михаилу 61 год, и он всё так же любит свою профессию, ведь от правильности и точности полученных данных и верной разметки зависит покой людей в будущем.
Пульс огненной горы: новосибирцы на вершине вулкана 
Альпинист из Новосибирска покинул экспедицию на К2, не достигнув вершины 
С горы сдувает. Новосибирский альпинист рассказал о ходе экспедиции на К2 
Зачем новосибирские спелеологи едут в Абхазию? 
Мужчины пьют, тоскуя по свободе?