«Начинать составлять родословную нужно с себя. Все свои воспоминания, документы, фотографии нужно собирать уже сейчас – для наших потомков это будет важно», – считает историк и генеалог Ирина Сыроквашина.
Пешком с Украины в Сибирь
– Ирина Борисовна, как вы пришли к изучению своей родословной? История всегда вас манила или что-то другое стало толчком?
– Инициатор поисков семейной родословной – моя сестра, Екатерина Серебрякова. Она сейчас живёт в Москве. Это она толкала меня на подвиги. Катя на семь лет меня младше. Когда я была студенткой, а сестра – школьницей, мы очень любили общаться с нашими бабушками и дедушками. Они были замечательными рассказчиками, прожили больше 90 лет, их истории зачаровывали. Меня, юную девушку, поражало, когда бабушка и дедушка показывали свои фотографии до знакомства и говорили про кого-то: «Это моя симпатия». Никакой ревности не было, просто светлые воспоминания о юношеской любви…
Но я, хоть и училась на историка, просто слушала, а сестра, как выяснилось спустя многие годы, заносила всё в тетрадочку. Детские расспросы были самыми интересными – она хотела знать, что носили, как влюблялись, что ели-пили, и всё записывала. В 1990-е годы, когда наступила эра компьютеров, Катя эти рассказы напечатала, отсканировала, вставила фотографии и прислала мне. Затем сестра начала отправлять запросы в архивы, а 11 лет назад мы приехали на Всероссийскую генеалогическую конференцию в Екатеринбурге. И нас это просто потрясло.
Я считаю ту поездку точкой отсчёта, с тех пор мы глубоко изучаем историю своей семьи. На конференции были потрясающие родословные древа, одно из них тянулось по стене на восемь метров! Интереснейшие доклады – мы гордились тем, что знаем фамилии предков до пятого колена, а один выступающий рассказывал о своей семье, начиная с XVII века!
– Сейчас в вашем родословном древе тоже есть имена до XVII века. Кто были ваши предки?
– В моей родословной четыре крупные ветки. Мамины родители родом с Урала: бабушка из-под Екатеринбурга, село Косулино, дедушка из Златоуста. Дедушка по отцу – из Поволжья: город Кузнецк Пензенской губернии.
И четвёртая линия – с Украины, из-под Полтавы. Мой прадед Игнатий Балаба жил в казачьем селе: бабушка всегда гордилась этим и повторяла, что они казаки. Хотя по метрическим данным они были государственными крестьянами: как я выяснила, в таких сёлах действительно иногда жили крестьяне, мастеровые люди.
– А как они оказались в Сибири? Есть какие-то необычные истории?
– Очень интересно, как попала в Новониколаевск семья Балаба. В 1896 году, в год рождения бабушки, к жительнице села пришёл урядник – отбирать за недоимки корову. Она одинокая многодетная мать: а в те времена, если заберут корову – всё, голодная смерть. Соседи – в их числе был и мой прадед – вступились за вдову и побили урядника. За это им грозила каторга, и они пустились в бега, пешком. По дороге крыли крыши, копали огороды, чтобы заработать на еду. Дошли до Урала, там пришлось зимовать. Кто-то испугался – холодно – и вернулся, а кто-то остался и даже женился. Мой прадед дошёл до Сибири – дорога заняла у него около года. Прибыл он как раз к строительству Транссибирской магистрали. Сначала тянул телеграфную линию от Омска до Барабинска, возводил насыпи.
Потом Игнатий Балаба работал кессонщиком на строительстве моста – под водой вымывал грунт под опоры. Он стоял у истоков строительства Новониколаевска. После запуска моста пошёл учеником в литейное депо, стал работать на железной дороге и купил дом в Ельцовке. Всё это время прабабушка с шестью детьми оставалась на Украине. Только через пять лет прадед выхлопотал бесплатный билет и смог выписать свою семью в Сибирь.
Страх репрессий
– В последние годы «спрос» на родословные, на изучение истории семьи заметно вырос. Как вы считаете, почему?
– У каждого человека разные причины. Есть и прагматические – сегодня во многих учебных заведениях на уроках истории и иностранного языка детей просят принести родословные. Такие задания дают уже с начальных классов. В колледже, где я преподавала, историк принимала у студентов экзамен автоматом за родовое древо – это был для них хороший стимул.
Почему ещё людям интересно это изучать? Да просто информация стала доступной благодаря Интернету. Раньше где можно было её взять? Кто-то мог потратить деньги и поехать на родину предков, кто-то был готов писать в архивы и подолгу ждать ответа. Сейчас всё очень быстро – особенно сведения, которые касаются Великой Отечественной войны. Появились сайты «Мемориал» и «Подвиг народа». Это как волшебная палочка: ввёл фамилию – и получил много информации.
Так что в интересе к родословной нет ничего удивительного. Вопрос – почему история семьи глубоко не изучалась почти весь XX век?
– И правда, а почему? Возможно, это связано с массовыми репрессиями?
– Конечно. До революции родословную изучали всегда – это и православные традиции, и практическая польза. Например, дворянам, чтобы получить место при дворе, нужно было доказать своё благородное происхождение. Даже у собачек на выставках требуют безупречную родословную – а здесь речь об аристократах!
Для простых людей знать своё происхождение тоже было необходимо. При венчании существовала процедура оглашения – священник с амвона трижды спрашивал, знает ли кто-нибудь о препятствиях к заключению брака. Особенно это было важным, если будущая жена из другого прихода: а вдруг жених с невестой родственники, кто-то из них внебрачный ребёнок и так далее. Если никто не отзывался – брак заключали.
Революция же привела к тому, что происхождение замалчивалось – дворянское, священническое, купеческое. Люди меняли фамилии, во время сталинских репрессий отказывались от родных. Мы были как Иваны, не помнящие родства, – это ненормально. Страх жил в людях очень долго – у моей бабушки дед был священником, но она до самой своей смерти в 1991 году ничего об этом не рассказывала.
– Как в семье относятся к вашему увлечению родословными?
– Мои дети всегда меня поддерживали и помогали технически: набрать текст, подготовить презентацию. Но не скажу, что сильно интересовались – возможно, просто из-за возраста. А среди чужих людей встречались разные реакции. Моя сестра живёт в Москве, и её столичные знакомые спрашивали: «А зачем вы вообще этим занимаетесь, наследство что ли
ищете?»
Среди родственников откровенного неприятия нет. Люди всегда идут навстречу, делятся информацией. Взять хотя бы родных из рода Балаба. Мы искали документы – найти живущих ныне родственников цели не было. Но они появились сами, через соцсети: высылают нам фотографии, что-то рассказывают и очень довольны. Друзья тоже с интересом слушают: «Ой, и я так хочу». Для многих это стало толчком, люди ищут какие-то сведения, ездят на могилы предков, и это нормально – знать свои корни.
Почему бы не начать составлять или пополнять свою родословную прямо сейчас? Возможностей для этого сегодня очень много. Ведь главное, что мы должны оставить в наследство своим детям, – это корни и крылья.
История одной семьи. Как люди пережили Великую Отечественную войну? 
Более 3,5 тыс. жителей знают свои родословные 
Американка из Академгородка рассказала, чего не хватает русским