81-летний новосибирец Иосиф Вальтер играет на гармошке возле метро, чтобы прокормить себя и собак — каждый день к пенсионеру приходит больше десятка беспризорных псов из округи. По хозяйству Иосифу Александровичу помогает его соседка и волонтёры.
Корреспондент «АиФ-Новосибирск» побывал в гостях у гармониста, увидел, как устроен его быт и выслушал его непростую историю.
«Раздухарился и начал наяривать»
Возле неприметного дома в частном секторе на левобережье — огромная свора чёрных собак. Иду быстрее к воротам, чтобы не набросились на чужака. Но псы даже не двигаются: стоят и как будто чего-то ждут.
— Хорошие мои, сейчас и вас покормлю! — слышно из-за калитки добрый старческий голос.
Гляжу через забор и вижу пожилого мужчину в черной кепке и поношенной куртке — это и есть гармонист, которого в Новосибирске знают как Иосифа Александровича или просто как дедушку Иосифа. Он тоже замечает меня.
— А вы журналист, вы ко мне? Заходите, идите в дом, тут открыто.
Во дворе бегают ещё несколько собак и вальяжно разгуливают голуби. Заходим в полутёмные сени. Мимо нас внутрь проносятся две кошки — Муся и Мася. Гармонист бросает стопку поленьев в печь, отводит меня в гостиную и начинает рассказывать о прошлом.
— Я с детства любил слушать. В детдоме, куда меня в два года отдали, в 43-м, патефон крутил. Слушал ещё, как другие на гитаре играют. Особенно запомнилась песня «На закате ходит парень возле дома моего», — вспоминает Иосиф Александрович. — А когда играть начал, было уже лето 88-го года.
В мою мастерскую — я художником-оформителем работал — зашёл знакомый, Максимыч, мужчина лет под 60. Попросил разукрасить гармошку. Я нарисовал узоры. Он сел и заиграл — мать честная! — «На закате ходит парень...». Я сразу детдом вспомнил, как пластинку крутил и у меня вырвалось: «Научите меня играть!». Хотя до этого интереса не было никакого.
Через неделю Максимыч вернулся к Иосифу и начал учить его несложным песням и частушкам. Опытный музыкант занимался с воспитанником полтора года: играл с ним в хоре, выступал на праздниках. А в один день позвал его на барахолку — подзаработать.
— «Возьми, — говорит, — гармонь, выйди на улицу — ты за один выход себе на неделю заработаешь». Пойти я согласился, но сказал, что играть не буду. Поехали, он сидит, играет что-то медленное, напевное, я стою, смотрю. Минут 20 он так посидел, а потом мне машет, подзывает и говорит: «Давай, садись».
Я как ученик его послушался, гармонь эту взял, стал играть. Но было стыдно, голову отвернул. Вдруг слышу – дзынь! — в чашку. Я пошёл, раздухарился, выпрямился и начал наяривать. Приехал домой и посчитал — мать честная! — 84 рубля! Это же оклад, сколько я на работе получаю, а тут за день. С утра я проснулся — и уже сам, без Максимыча пошёл на барахолку.
Торговал гвоздями
Обстановка у Иосифа Александровича скромная — старая кровать, выцветший ковёр на стене, холодный пол. В печку гармонист постоянно подкидывает дрова, но дома всё равно прохладно — зимой бывает и 12 градусов. Однако денег ему хватает, впроголодь не живёт — продуктов в избытке приносят волонтёры. А в 90-е, вспоминает он, мог простоять весь день на рынке ради куска хлеба.
— Советская власть кончилась, художники стали не нужны. Я пришёл в стройцех, попросился уборщиком работать, а если надо, порисовать что-то. 11 лет убирал стройцех. На рынке стоял в рядах, гвозди продавал, шурупы — честно говоря, подворовывал на работе. Не на что жить, а так хотя бы какие-то копейки — вспоминает он .
Однажды рядом с пенсионером встал молодой парень с разделочными досками. Товар раскупили очень быстро: «Женщины налетели, чуть ли не до драки, толкались, за несколько минут всё смели». После этого Иосиф Александрович решил опробовать новое ремесло.
— Мне в голову мысль как стукнула: «Нифига, я же на деньгах сижу! Я же убираю стройцех, а там доски, обрезки! Я такую же доску не смогу сделать, что ли?». В 7 часов вечера прихожу, до 12 ночи уборка, а потом закрываюсь в цехе и начинаю на циркулярке — вжик, вжик — пилить эти доски. Напилю досок десять, иду в мастерскую и ножовкой вырезаю ручки, плечики. А потом хожу по рядам — у меня там нарасхват — рассказывает он.
Часть этих досок до сих пор стоят у музыканта на кухне. Сейчас мастерить он уже не может — годы берут своё. Зато на гармошке играет до сих пор.
«Могут и пять тысяч дать»
— Играю уже 22-й год. Погода хорошая — беру гармонь, еду в центр. Просто удовольствие — выйти вечером и поиграть. Не ради этих копеек, просто выйти, в людях побыть, — говорит Иосиф Александрович.
Однако и заработок у него бывает хороший. Хотя сейчас, в ноябре, доходы уже уменьшились, и ездит в город музыкант не так часто — зима подступает, холодно.
— В Перестройку и 90-е мало давали, сейчас хорошо — люди богаче стали жить. Редко, правда, но даже пятитысячную банкноту могут бросить, тысячу почаще, а в основном сотки швыряют, мелочь. Хороший навар до 6-7 тысяч в день бывает, — рассказал он.
Прохожие обращают внимание не только на пожилой возраст гармониста — их привлекает сила и душа его песен.
— Я играю рьяно, многих это интересует. А я даже любые протяжные песни на свой лад перестраиваю. Люди подходят, говорят: «Вы играете интересно». Максимыч меня просил играть потише, не мучить гармонь, а у меня душа по-своему устроена, я больше так люблю, — договаривает музыкант, берёт свою гармонь и исполняет для меня «Калинку» и «Катюшу».
Любовь к собакам
Повсюду в доме у Иосифа Александровича — пакеты с собачьим кормом: на кухне, в прихожей, в гостиной. Тут и там лежат куски мяса. Допев песни, он вспоминает: пора покормить собак — и своих, и из окрестностей. Всего «на иждивении» у дедушки 12 псов.
— А что ещё в старости делать? Кормлю животных. Причём я не просто подхожу, мясо вываливаю, а каждой собачке в пасть даю — чтобы всем досталось. Они уже и время знают, когда подходить, — объясняет он.
Многие соседи считают странной любовь гармониста к животным. Не раз его уговаривали, чтобы он перестал кормить бездомных собак. Но Иосиф Александрович уверен: он всё делает правильно.
— Собаки они же как дети! Многие уже меня знают. Иду в магазин за куриными грудками, а позади меня бежит собачка. Знает, что кормящий человек. Да и работаю я больше не на себя, а на собак. Поиграешь, заработаешь — а потом покормишь. Курицу им покупаю, корм, — рассказывает музыкант.
Сейчас, когда на гармошке долго не поиграешь, приходится тяжелее — пенсию дедушке платят небольшую. Но за счёт помощи волонтёров ему живётся легче — всегда есть продукты, всегда могут прийти на помощь по хозяйству. И угощения для гостей у него тоже всегда найдутся — например, чай с сахаром и мармеладом, который мы выпили перед тем, как попрощались.
Все желающие могут помочь Иосифу Александровичу в БФ «Евдокия» по ссылке. Но ввиду пожилого возраста дедушки не стоит ехать к нему самостоятельно. Нужно предварительно списаться с волонтёрами, которые подскажут, когда он будет готов принять гостей и какая именно помощь ему нужна.
