Хотя экспозиции с его картинами хранятся в галереях многих стран мира. А уже несколько лет Виктор Николаевич из-за проблем со зрением рисует особым «авторским» способом. Благодаря ему родилась знаменитая серия, попавшая на международные выставки – «Золото-серебряная Русь»
Варвара Канаева, nsk.aif.ru:— Виктор Николаевич, почему при такой популярности ваших картин звание члена-корреспондента вы получили в столь преклонном возрасте?
Виктор Лагуна: — Если бы не Зураб Церетели, возможно, я бы его вообще не получил. Когда в марте 2012 года он был у нас в городе, я подарил ему свой альбом. На следующий день мне позвонили и сказали, что Зураб Константинович хочет со мной встретиться. Я пришёл на заседание нашего отделения Союза художников. Церетели, увидев меня, встал, пожал мне руку и сказал: «Поздравляю, вы — член-корреспондент Академии художеств России! Вы давно этого достойны!» Как по Булгакову — «сами предложат и сам всё дадут». Между тем более двадцати лет новосибирское отделение Союза художников собирало документы и вроде бы занималось этим вопросом, но безрезультатно. А тут… 13 марта 2012 года я уже получил удостоверение!
В.К.: — Сегодня вы пребываете на заслуженном отдыхе?
| Читайте также: | |
|---|---|
| Французский художник: Новосибирск, я люблю тебя! | |
| Эротические импрессии художника возмутили митрополита | |
| «Натуральный обмен» художника Сергея Баловина: портрет за обед | |
В.Л.: — Создавать картины — это не работа для меня. Это способ жизни, воздух, без которого я жить не могу. Правда, недавно пришлось пережить страшное время. Несколько лет назад у меня резко начало ухудшаться зрение. Сначала я бодрился, пробовал писать. Но быстро понял, что ничего не получается. В палехской живописи важны точность, выверенность линий. Но какая тут точность, если я понять не могу, дотронулся я кистью до холста или ещё нет... Целый год я не спал ночами, мучился, такое ощущение было, будто у меня жизнь отобрали. И вот однажды пришла идея: если я не могу работать кистью, то буду выскабливать картину на золотой или серебряной бумаге! Попробовал сделать таким образом миниатюру — получилось! И сразу написал пятнадцать картин, которые уже принимали участие в международных выставках и получили одобрение моих коллег и простых зрителей. Эту серию я назвал «Золото-серебряная Русь».
| Досье: | |
|---|---|
|
Виктор ЛАГУНА родился 7 мая 1930 года в г. Канске Красноярского края. В 1955 году окончил Палехское художественное училище им. Горького. Его произведения экспонировались на международных выставках в Италии, США, Бельгии, Польше, Германии, Финляндии, Японии. Книгопечатная фирма Fabbri издала каталог произведений В. Лагуны. Его картины находятся в Академии музыкально-сценических искусств им. Яначека в Брно, представлены в высшей музыкальной школе г. Мангейм-Гейдельберг, в музее Президента Франции Шарля де Голля, в личных коллекциях патриарха Московского и Всея Руси Алексия II, писателя Грэма Грина, мэра Саппоро Итогаки Такеши и т. д. |
|
В.К.: — Когда вы поняли, что рисовать – ваше призвание?
В.Л.: — Я не думал становиться художником. В 16 лет начал работать чертёжником, потому что с детства любил выводить красивые линии на бумаге. Увидев мои работы, сослуживица посоветовала попробовать поступить в Палехское художественное училище.
Я знать не знал, что за Палех такой, где он находится и чем знаменит. Отослал туда свои рисунки, ни на что особо не надеясь. И страшно удивился, когда мне пришло приглашение. Вступительный экзамен по рисунку стал для меня серьёзным испытанием. Перед его началом я пообщался с другими абитуриентами. Все они уже считали себя художниками, так и сыпали словами «перспектива», «игра теней» и снисходительно на меня поглядывали: мол, зачем же я, провинциальный дурачок, сюда приехал, ничего не зная, нигде не учась?
Каждый из нас должен был нарисовать предложенный сложный натюрморт: на белом фоне белый мешок с мукой, в нём белый совок. Я вспомнил советы умных абитуриентов, стал рисовать, но ничего не получалось. Мешок кривой, совок на совок не похож. Рассердился на самого себя, стёр набросок и начал заново. Один из членов комиссии, обходивший зал, встал позади меня и вдруг изрек: «Ну что, пристойно, пристойно!» В этот момент я почувствовал, как у меня зачесалось под лопатками — начали пробиваться крылья. За этот рисунок я получил свою первую пятёрку и на всю жизнь запомнил, что никому не надо подражать. Лучшая дорога — своя.
Сказка в Сибири не нужна?
В.К.: — Новосибирск помог крыльям расти дальше?
В.Л.: — Не стал бы так говорить. Я приехал в Новосибирск сразу после окончания училища, обласканный любимыми учителями, осенённый первым признанием общественности. Моя дипломная работа — шкатулка, на которой был изображён концерт китайских артистов на целине, — единственная из всех была отослана на VI Всемирный фестиваль молодёжи и студентов, проходивший в Москве. Она получила восторженные отзывы прессы и профессионалов. Так что я ожидал от сибирской столицы если не распростёртых объятий, то хотя бы тёплого отношения, помощи. Но встречен я был холодно. Здесь художниками считались только реалисты и монументалисты, и я со своей палехской сказкой не вписался. Кроме того, за плечами только училище, а здесь работали мэтры, окончившие Академию художеств. Но первая моя работа «Расцветай, Сибирь!» получила множество наград, побывала на всероссийских и международных выставках.
В.К.: — Международное признание вам принесли сказки, вами иллюстрированные…
В.Л.: — Первая книга с моими картинками — «Русские сказки Сибири», выпущенные Западно-Сибирским книжным издательством. Книга была не вполне качественная, я остался недоволен качеством печати. Цвета не те, линии пропечатаны плохо, даже двоятся… Однако тотчас после выхода книга попала на международную книжную выставку во Франкфурте-на-Майне, потом в Болонью. Греческие и японские предприниматели готовы были переиздать её, но, к сожалению, по политическим соображениям нам это не позволили.
Но главная моя любовь — иллюстрации сказок Пушкина. У меня 58 картин, посвящённых творчеству поэта. А написал их я всего за несколько месяцев, иногда ночью проснусь — и к холсту, записать то, что привиделось. Иногда по две картины в день рисовал! Одержим был. На картинах отображается то, что льётся из души. И сложность одна — успеть запечатлеть то, что только что пришло свыше. Многие сказки Пушкина знаю наизусть — меня завораживает музыка его стиха.
В.К.: — Что главное в иллюстрациях сказок?
В.Л.: — Создать светлые образы, на которые хочется смотреть. Нужно прививать детям тягу к светлому, а не к ужасам. Художник должен видеть между строк. Угадать основной посыл текста.
Главной я считаю серию работ «Русь моя светлая», в ней более ста картин. На полотнах — соборы Древней Руси. Правда, я никогда не писал с натуры, только по впечатлениям от поездок по Золотому кольцу. Эту серию я писал всю жизнь, но представить полотна на зрительский суд смог только лет пятнадцать назад. В советские времена меня за такие художества исключили бы из Академии.
Почему меня, человека, в общем, не верующего, так привлекали храмы, соборы, монастыри? Когда я ездил по городам, где ещё сохранилось древнее искусство, понял: никто особо не заботится о том, чтобы наши потомки увидели творения отечественных гениев. Храмы не реставрировались, а те, которые были отданы государству как музеи, часто захламлены вещами. А самое страшное — полуразрушенные церкви, в которых кое-где на стенах ещё можно разглядеть древние ценнейшие фрески искусной работы. Мне хотелось в своих картинах успеть оставить образ той Руси, которую мы так глупо теряем.
Участник скандальной арт-группы Вячеслав Мизин: «Художник — это ироничный комментатор» 
Андрей Звягинцев: «Нелюбовь» - это не фильм про русских. Он про людей» 
За популяризацию астрономии. В честь новосибирца назван астероид 
Эротические импрессии художника возмутили митрополита 
Писатель Алексей Иванов: «Чем больше требований к автору, тем лучше текст»