Перебив партактив, выпоров крестьян и разжившись их пожитками, белогвардейские недобитки возвращались за границу, чтобы прокутить отнятые ценности и почистить оружие для новых рейдов.
«Красный Крест» против СССР
До разгрома Колчака все главари командовали частями Белой Армии. Отброшенные в Китай командиры нашли с местными властями общий язык, особенно когда было чем платить за гостеприимство. Китайские чиновники не стали расформировывать потрёпанные белобанды. К их сохранению в качестве постоянного источника для беспокойства СССР подключились американцы.
Центром организации борьбы против СССР стал американский «Красный Крест», который укрывал оказавшихся в Китае 120 тысяч белоармейцев. Они учились минно-взрывному делу и методам ведения партизанской войны, чтобы в составе рейдирующих отрядов проникать за советскую границу.
Врываясь в сёла, бандиты первым делом убивали председателя сельсовета. Искали партийные списки, уничтожали документацию. На станциях громили телеграфное оборудование. Все рейды сопровождались лозунгами: «Смерть коммунистам и комиссарам!». Особенно выделялся призыв атамана Анненкова – «Нам нет никаких запрещений! Руби направо и налево!». Этот потомок декабриста отличался исключительной жестокостью в обращении с «красным» населением. В Славгороде он повесил 800 мужчин, разрешил бандитам насиловать девочек, от семи лет и старше.
Голубые и чёрные
Ближе к 1925 году главарям всё труднее стало удерживать рядовых членов банд от возвращения домой, где крестьянам раздавали землю и мирная жизнь налаживалась. Для удержания угнанных за границу сибиряков белые агитаторы усилили идеологическую обработку. Полковник Ширяев громко назвал свою шайку «Первым национальным партизанским отрядом». Белобандиты стали носить на шапках трёхцветные ленты, на рукавах использовали оранжевые ромбы с «национальными» нашивками. (А сегодня новосибирские исторические реконструкторы безуспешно пытаются воссоздать униформу анненковских палачей – т. н. «чёрных гусар» и «голубых улан», у которых руки по локоть в крови). Помимо вычурного обмундирования, для поднятия духа Анненков постоянно возил с собой знамя Ермака, украденное из казачьей церкви.
В советском тылу активно распускали слухи о близкой войне с Японией, якобы уже приславшей 5 крейсеров во Владивосток. Пополнение банд шло методом провокаций. В один из сибирских посёлков прибыл прапорщик Назарчук, который оперировал в разговорах с сельчанами «японскими крейсерами» и обманом завербовал в подпольную организацию 20 мужиков. А затем распустил слух, что организация раскрыта и необходимо спасаться. Провокация удалась: завербованные бежали за границу и пополнили банды, о чём скоро пожалели.
Засада
Однако сибиряки видели, что приходящие из-за границы белобандиты – это не защитники родины, не освободители, а обыкновенные грабители и убийцы. Врываясь в посёлки, они поджигали дома, таскали вещи узлами и распродавали награбленное тут же, на рынках. А потому против них сельчане стали организовывать комитеты содействия — «комсоды», получали оружие у Красной Армии и коллективно ликвидировали бандитов. Белобандита Овечкина, писавшего в белоэмигрантской газете «Свет» отчёты о рейдах и расстрелах, при налёте на село Платоново обезоружил и пленил как раз местный «комсод». Через месяц белого очеркиста расстреляли по решению суда.
Вскоре белобанды обезлюдели от деятельности специальной комиссии по эвакуации военнопленных и добровольно перешедших военнослужащих белых армий (т. н. Комэвекбел). Солдаты и офицеры массово потянулись на родину. Но не всё проходило гладко. Атаман Анненков обезоружил и отпустил домой около 4 тысяч своих бывших солдат — но заранее вырыл три рва, возле которых устроил засаду и расстрелял из пулеметов всех «предателей».
«Суд с максимальной скоростью»
Участь главарей белобандитов печальна. Атамана Семёнова и его присных судили и расстреляли в 1946 году. А двумя десятилетиями ранее к стенке поставили других именитых белобандитов. Таких, как барон Унгерн, которому пролитая кровь уже заволакивала сознание. Он вдруг повёл свои отряды в Тибет. Возмущенные бессмысленным переходом бандиты расстреляли палатку барона и удалились. Уцелевший атаман бросился уговаривать их вернуться, но его схватили и передали красному командиру Щетинкину. Судьбой врага заинтересовался Ленин, который распорядился «провести суд с максимальной скоростью и расстрелять».
А генерала Бакича выдали чекистам китайские чиновники, разумеется, за немалую плату. Бакича тоже расстреляли в Новосибирске. Сильно возмущался продажностью китайцев атаман Анненков. На плановом отдыхе в Китае у атамана не хватило денег на очередной взнос за гостеприимство. Эти средства нашлись у чекистов, которые получили главного врага в связанном виде, довезли его до Семипалатинска (тогда – сибирского города, ныне – казахский город Семей), судили и расстреляли в 1927 году.
В ходе недавно прокатившейся волне по пересмотру советских расстрельных приговоров всем главарям белобанд в посмертной реабилитации было отказано.
В Рождество 42-го… Война забрала у неё здоровье, но не отняла гордость 
Сибирь и немцы: почему события прошлого вызывают дежа-вю? 
Горшок с полушками: жители Сузуна находят в огородах царские монеты 
Нью-Чикаго: второе имя Новосибирска 
Серебряное начало: Новосибирск начинался с серебряной переправы