«Здравствуй, Валентина, моя дорогая подруга. Как я соскучилась по тебе! Наконец-то пришло долгожданное лето. Надеюсь, мы вскоре с тобой увидимся! Как ты поживаешь? Как ты закончила учебный год, по-прежнему отличница?
Наверное, у вас уже зацвели яблони. Я представляю себе ваш сад, мне кажется, что я чувствую аромат цветущих деревьев, вижу порхающих бабочек, слышу шелест листьев и пение птиц. Наверное, тут ты чувствуешь себя по-настоящему счастливой. Я отчётливо вижу тебя в вашем саду: ситцевое лёгкое платьице в мелкий цветочек, длинная тугая коса, в руках – первый весенний букет цветов. Ты улыбаешься…
Я уже купила билеты на ближайший поезд. Осталось совсем немного до отъезда. Наверное, будем читать это письмо уже вместе. Я жду не дождусь нашей встречи».
Таким могло быть письмо, адресованное моей ровеснице Вале, или Валентине Михайловне - моей бабушке, которой на момент начала войны было 13 лет, как и мне сегодня. Как и я сегодня, она строила планы не только на лето, но и на будущее. Могла ли она знать, что этот месяц станет последним месяцем её детства. Все планы, наполненные радостью беспечной жизни и солнечным светом, вмиг были разрушены. Вместе с войной начались совсем не детские, трудные дни. Прошлая жизнь канула в Лету. Все привычное дети были вынуждены забыть и учиться жить в темноте, быть не всегда сытыми, не всегда одетыми и обутыми.
Линия фронта отступала всё дальше и дальше на Восток, всё ближе и ближе к Воронежу. К маю 42-го года линия фронта остановилась в 40 километрах от родной деревни. По единственной широкой улице потянулась бесконечная колонна беженцев. Люди несли всё то немногое, что могли взять с собой. Несли и самое дорогое – своих детей. Вечерами, когда людской поток редел, деревенские ребятишки выбегали на дорогу и прикладывали к ней ладони, земля была горячей от тысяч и тысяч ног, ступавших по ней.
.png) |
|---|
|
Первые беженцы с западных территорий СССР. Июнь 1941 года |
Война приближалась. Беженцы, приходившие из соседней деревни, рассказывали о страшных событиях, происходивших там. Заходя в деревню, немцы отбирали молодых здоровых людей: юношей и девушек – и отправляли в Германию.
В Хлебном, деревне моей бабушки, был госпиталь. Девушки работали там медсёстрами. Дети помладше разносили еду больным, меняли им постели. Когда было темно, они держали свечки над кроватями раненых, чтобы медсестры могли сделать перевязку. Моя бабушка помогала в госпитале, устроенном в их доме. А однажды ночью неподалёку от деревни упал самолёт. По сырой траве босиком, сквозь веющую холодом темноту они бежали до места аварии, чтобы спасти пилота. Потом переправляли его через реку в госпиталь…
Часто воздушные бои разворачивались прямо над головой селян, тогда вся деревня будто замирала в страхе. Самолёты крушили друг друга, а внизу стояли люди, которые не знали, будут живы они в следующую минуту или нет. Все они понимали, что, несмотря на запрет освещения, их могут обнаружить и начать бомбардировку, ведь рядом был военный аэродром, где совершались основные посадки и взлёты. Подкрепление наша армия получала именно с этой стороны. Если бы немцы прошли на 40 километров дальше Воронежа, Хлебное было бы оккупировано.
.jpg) |
|---|
|
Красноармецы в освобожденной Калуге. Январь 1942 года |
Я часто думаю о людях того времени, о поколении моей бабушки. Они были обычными людьми, пока не началась война. Они влюблялись, женились, ссорились, радовались новому дню и горевали, когда в дом приходила беда. Они такими и остались. Вот только теперь у них стало намного больше силы и воли в сердцах. Все дети, стоя на пороге войны, резко повзрослели. Оставаясь детьми, они стали взрослыми. Работая в госпитале, они видели человеческие страдания, видели, как умирают люди. Сегодня я задаю себе вопрос: а было ли у них детство? Ведь они прожили тяжёлое время, которое навсегда оставило след в их душах. Когда им было тяжелее? Может быть тогда, когда садилось солнце, и, ложась спать, никто не знал, доживёт ли до завтрашнего дня? Или ещё страшнее было видеть вечернее зарево, когда горел Воронеж? Там тоже были люди. Там тоже были дети. А может уже после отступления врага? Когда получали небольшие листочки от почтальона… извещения о смерти. В марте 1943 года моя бабушка тоже получила такой же о смерти своего отца…
Спустя 70 лет после начала войны мне исполнилось 13, столько же сколько моей бабушке в июне 1941 года. Да, мы встретились с Валентиной. Сегодня я вижу её такой: ситцевое платье в мелкий цветочек, седые волосы, в руках – букет цветов, подаренный мною. Она улыбается…
 |
|---|
|
Трупы убитых немцами жителей Калуги |
Кстати: Калуга находилась в немецкой оккупации с 13 октября по 30 декабря 1941 года. При отступлении немцы разрушили 196 домов, оставив без крова более 850 семей. Всего за 2,5 месяца пребывания в городе нацисты успели издать 4 номера национал-социалистической газеты «Новый путь» и организовать еврейское гетто.
Смоленские «поисковики» Вахты Памяти нашли останки новосибирского красноармейца 
Семейная реликвия 
Молодёжь поздравила ветеранов с Днём победы концертом на Выборной 
Новосибирцы читают книги толпой и вслух 
От деревьев до шпаргалок. Необычные лавочки новосибирского Академгородка