«В любой момент мог появиться медведь». Ученый из Сибири о загадках Арктики

«Сегодня Арктика привлекает исследователей в первую очередь своими ресурсами, перспективой добычи полезных ископаемых. Но крайний север интересен еще и тем, что может дать ответы на многие загадки в науках о Земле и жизни», - считает новосибирский геолог, профессор кафедры общей и региональной геологии НГУ Дмитрий Метёлкин. Корреспондент «АиФ-на Оби» встретился с новосибирским участником научно-образовательной экспедиции в Арктику и узнал, чем безлюдные северные просторы привлекают учёных.

Другая планета

Новосибирцы сняли документальный фильм о Земле Франца-Иосифа. Видеоматериал был собран новосибирскими геологами во время международной летней экспедиции Плавучего университета.

Оксана Смирнова,  «АиФ-Новосибирск»​: Дмитрий Васильевич, название снятого в экспедиции фильма  «Арктика. Космос на Земле». Почему?

Дмитрий Метёлкин: То, что мы видели в Арктике, часто напоминало картины другой планеты – безлюдные бескрайние просторы, пейзажи, завораживающие своей суровой красотой, которые больше не встретишь ни в каком другом месте, и первозданная природа севера.

- О стратегическом значении севера говорят много.  Как когда-то космос, страны стремятся освоить ее первыми. Но некоторые считают, что в исследование Арктики Россия направляет слишком много средств…

- Деньги, которые вкладываются сегодня в изучение Арктики – маленькие, я считаю. А желание получить ответный эффект гораздо больше. Сегодня неосвоенная территория арктического шельфа — это крупнейшая в мире кладовая природных ресурсов. Но добыча полезных ископаемых не ведется, или ведется в малом объеме. Причины не только в дороговизне технологий и оборудования, способных работать в условиях вечной мерзлоты, но и в больших расходах на транспортировку.

Сейчас государство финансирует, в первую очередь, исследования прикладного характера, которые связаны с разведкой полезных ископаемых и формированием инфраструктуры северного морского пути. Все северные государства стремятся в Арктику, чтобы потом обосновать свои претензии на её территории и ресурсы и работать в ближайшем будущем. А вот для этого не обойтись без фундаментальных знаний её геологии. Поэтому необходимо исследовать регион и с научной точки зрения. Отчасти в этом была задача нашей экспедиции, которая стартовала из Архангельска и продлилась 21 день. На борту судна «Профессор Молчанов» работали ученые из 7 стран ученые самых разных направлений – почвоведы, орнитологи, биологи, климатологи, геологи и многие другие.

Цель геологов – собрать материал для палеомагнитных исследований, способных пролить свет на историю древнего вулканизма этой территории. Мы взяли образцы горных пород для определения их геологического возраста. Вулканическая активность архипелага ЗФИ роднит эту точку Арктики с современными Гавайскими островами. Долгое время ученые полагали, что вулканы активно извергались здесь в короткий промежуток времени на рубеже 130 - 125 млн лет назад. Однако, сегодня появились основания считать, что магматизм ЗФИ (Земля Франца-Иосифа) существенно древнее и длился значительное время. Указанный рубеж может быть лишь последней вспышкой активности, а первый импульс, по имеющимся предположениям, был около 190 млн лет назад. В этой экспедиции мы старались собрать фактические данные, чтобы доказать или опровергнуть эти предположения. Однако выводы предстоит сделать уже в Новосибирске, подробно изучив в лаборатории взятые пробы. Это поможет лучше понять эволюцию вулканов, которые там находились, разобраться в механизмах современной вулканической деятельности.

- Экспедиция была международной. Как складывались отношения с коллегами из других стран? Ведь обстановка на международной арене сейчас непростая.

- Какими бы не были международные отношения – никогда это не сказывалось на совместной работе исследователей и ученых. Многие научные проблемы в мире являются предметом изучения международных команд и это дает лучший результат. В нашей экспедиции были исследователи из Швейцарии, Швеции, Германии, Болгарии и других стран. Да, вечером на досуге мы обсуждали, в том числе и вопросы политики. Сравнивали точки зрения разных стран на одни и те же события и зачастую они бывали противоречивыми. И не только в политике – на причины глобального потепления у ученых разных стран тоже разное мнение. Однако в этом и состоит научная дискуссия. А ее результат ни в коем случае не влияет на доверительные и теплые отношения между друзьями и коллегами.

- А отдыхали после работы тоже вместе?

- Конечно! По вечерам на корабле все вместе песни пели – на разных языках, сценки ставили, общались. Вместе праздновали посвящение в арктические исследователи – пили соленую воду из общей чашки.

- В Инстаграмм, наверное, много фотографий выложили…

- С Интернетом там непросто, пользовались понемногу и исключительно в рабочих целях. Капитан за этим строго следил. Но мне это было неважно, я без Интернета легко обхожусь. А вот некоторые студенты, которые были на борту, первое время переживали, пытались решить этот вопрос. Но потом ничего, адаптировались.

Без романтики – никак

- В Арктике, действительно, заметны признаки глобального потепления?

- Если говорить о погоде, то загорать там, конечно пока рано (смеется). Лето на Земле Франца Иосифа было прохладным даже по сравнению с нашим, сибирским. Но признаки глобального потепления действительно обнаружили специалисты из разных стран. Это и отступление мерзлоты, таяние подземного льда, и изменение средней температуры.

Причем, скорее речь не о том, что стало теплее, сколько о скорости изменения погоды -  за один день температура может подняться от -10 до +10 градусов. Раньше такого не было. Кроме того, в этот раз орнитологи, которые были с нами в экспедиции, заметили, что в Арктику стали залетать птицы из более южных широт – это тоже признак потепления. Однако причины потепления необязательно должны иметь глобальный характер. В этом нужно разбираться специально и это один из фундаментальных вопрос мультидисциплинарных научных исследований.

- А белые медведи как там себя чувствуют? Вам они встречались?

- Мы жили на большом корабле и на сушу выбирались небольшими группами на лодках, при этом с нами всегда был егерь с ружьем. В любой момент мог появиться белый медведь и «поинтересоваться», чем мы занимаемся. К счастью, этого ни разу не произошло. Но вообще жители крайнего севера, работники метеорологических станций, расположенных на островах Северного ледовитого океана, отмечают, что белые медведи стали чаще подходить к поселениям. И далеко не всегда из-за голода. Медведи – очень любопытные животные, и если видят, что на их территории происходит что-то новое – им обязательно надо всё разведать.  

В одной из прошлых моих экспедиций был случай, когда я почти нос к носу столкнулся с этим зверем. В такие моменты главное не паниковать и сделать так, чтобы медведь принял тебя за более крупного соперника – для этого достаточно поднять вверх руки с палкой, чтобы выглядеть выше.

- Если про россиян говорят, что они хмурые, то жители крайнего севера из-за трескучих морозов и долгой полярной ночи, наверное, суровы вдвойне?

- Людей живет в Арктике немного. В основном несколько баз, где находятся пограничники или метеорологи.  И то сейчас большая часть метеорологических исследований ведется в автоматическом режиме. Конечно, жизнь и быт этих людей очень специфичные. Основная проблема даже не морозы, а отсутствие ресурсов в свободном доступе. Вода, продукты и топливо привозные, причем корабли добираются туда не так уж часто. Но, к счастью, пропитание можно добыть охотой или рыбалкой. Рыбы там столько, что в определенных местах ее можно ловить руками.

Тем не менее люди, которые живут и работают в Арктике, отличаются по характеру – они более молчаливые и… как бы это сказать – «основательные», что ли. Говорят конкретно и по делу. Но не хмурые. Хмурым человека делает не климат, а отсутствие интересного дела. В Арктике надо быть немного романтиком. Без этого никак. Есть здесь какая-то особая «магия»: если ты хотя бы раз был в арктической экспедиции, обязательно захочешь вернуться туда снова. Меня притягивают ее бескрайние просторы и полное ощущение свободы. А еще там очень низкое небо. Кажется, немного подпрыгнешь – и можно достать до него рукой.